- Чан-Синь, самогон ты все же выпей.
Так мы хоть поймём, действует ли он на таких людей, как вы с
Ли.
Денисовец покрутил немного рюмку в
руках, принюхиваясь к необычному запаху, и, решившись, одним
глотком осушил ее. Для первого опыта я разбавил самогон, снизив
стандартную для неандертальцев концентрацию спирта - двадцать
градусов - вполовину.
- Ну, как ощущения?
- Твой “самогон” похож на сок из
перезревших плодов. Не вкусно.
- Так я и не говорил, что это мед…
Сейчас подожди пару минут, спирт начнет действовать.
- Что такое “пара минут”?
- Не бери в голову. Просто немного
подожди.
Результат меня несколько озадачил - на
нашего восточного гостя самогон действовал так же, блокируя
экстрасенсорных связь, но вот выпил Чан-Синь для этого в четыре
раза больше. Тысячи лет жизни в тропиках, где чаще встречались
сладкие фрукты, легко бродившие при перезревании, способствовали
тому, что в его организме было намного больше ферментов,
расщепляющих спирт. Л’тоа и кроманьонцы, в этом плане тоже
отличались от нас, но не так сильно - на праздниках первым, чтобы
достичь минимального опьянения, требовалась доза самогона примерно
в полтора раза больше, чем неандертальцам, а вторые пили две рюмки
вместо одной. Так что попытка споить денисовца для любого лантирца
будет обречена на провал ещё очень долгое время…
Я все же связался с Гроххом, и вкратце
пересказал ему последние события. Если новость о необычных
встреченных людях его не особо удивила, то наличие неведомого
шайтана из конкурирующей организации заставила сделать единственно
правильный вывод.
Отныне все лантирцы с подтвержденными
экстрасенсорными способностями, в чьих жилах текла кровь
денисовцев, не могли покидать город самостоятельно. Выход за стены
разрешался только вместе с любым из энноев. То же касалось и
маленьких детей-метисов, чей возраст не позволял уверенно
определить, есть ли у них связь с альтернативной Первой Пещерой,
или нет.
На спирт надежды было мало - достаточно
раз допустить ошибку, не закрыв свой разум, и мы получим или труп,
или, что ещё хуже - предателя, все мысли которого подконтрольны
сущности “Великого Шайтана”...
Это в будущем может станет
непреодолимым препятствием для присоединения к нам этих людей,
точнее - взрослых денисовцев, разум детей по определению был чист.
Также я не мог сейчас со стопроцентной уверенностью сказать, что
Чан-Синь говорит правду - на широком лице охотника очень редко
проскальзывали какие-то эмоции. Пока он не давал никаких поводов
усомниться в своих словах, но на всякий случай Дар и Тур, всегда
находившиеся рядом со мной, получили негласный приказ приглядывать
за ним. Если он отнесётся нормально к предложению навсегда попасть
под “домашний арест”, то я, так и быть, рискну привести его с
дочерью в Лантирск.