Виктор Франкенштейн - страница 63

Шрифт
Интервал


Впрочем, вскоре мои мысли подтвердились. Старик, не сводя с меня взгляда, но главное дула пушки, свободной рукой зашарил по внутреннему карману куртки, потом, видимо, не найдя ничего, на мгновение скривился, помедлил и достал из-под ворота рубахи крест на цепочке и, зажав в кулаке, дёрнул, срывая с шеи.

— Подними, — кинул он украшение мне под ноги. Я же стоял, думая, как поступить. Нет, что это проверка из разряда «а не гадкий кровосос ли этот, выглядящий как скелет, подозрительный мужик», я понимал. Вот только паранойя, неустанно шепчущая мне на ушко, о том, как может быть опасно в моём состоянии нагибаться за всякими побрякушками, брошенными, наставившим на тебя пушку, охотником на вампиров, явно была против.

«Вот нагнёшься ты за побрякушками, защемит резко спину, ойкнешь неосознанно, а он подумает, что ты „ойкнул“, когда обжёгся о серебро и высадит в тебя всю обойму».

Не то чтобы я прям сильным паранойиком был (хотя иногда... особенно в последнее время, так очень часто кажется), но после всего, через что я прошёл, так позорно умереть будет очень и очень обидно, так что:

— Ты мне не доверяешь, и я тебе тоже, — смотрю прямо на старика. — Если для тебя это покажется оскорблением, то прости, но умышленно ставить себя в ещё более уязвимое положение мне не хочется, так что... — я медленно приподнял ногу, стараясь показать, что стопа у меня ничем не измазана и не прикрыта, после чего, смотря как медленно расширяются глаза деда, наступил на цепочку. — Только так. Цепочка ведь тоже серебряная?

— Нет... — с нечитаемым выражением лица ответили мне. Блять...

— Кхм, нело-о-вко вышло...

— Поднимай. И без глупостей, — а это уже Блэйд решил добавить, успевший облачиться в одежду сгоревшего лысого вампира. А быстро он, однако!

— Хорошо, я подниму, но только если старик опустит пушку, — после чего добавил со вздохом. — Всё равно, успеет же поднять и выстрелить, даже если я резко сорвусь к нему.

— Уистлер, — Блэйд кивнул старику, на что тот, помедлив и поиграв с тем в гляделки, всё-таки согласился с моим предложением:

— Ладно, а теперь поднимай.

Стараясь не спускать взгляда с действительно отведшего пушку в сторону деда, я медленно (потому что быстрее не мог) нагнулся, согнув хрустнувшие в коленях ноги, и поднял лёгкий и довольно большой крестик, что и показал старику.