Ей дали выбор: смерть или жизнь в отречение от рода, становление
самой настоящей отщепенкой, коих так презирали чистокровные. После
чего она должна будет выкупить свою жизнь. Выбор между смертью и
«позором»? Ответ очевиден, особенно на фоне того, что она всего
пару минут назад хотела и так начать новую жизнь. Да, для гордой и
чистокровной вампирши, дочери одного из старейшин, такое
предложение не просто было оскорблением, а самым настоящим ударом
по гордости, вот только ужас, все ещё трясущий её изнутри, не
позволял мусолить эту мысль слишком долго.
Правда если она думала, что её унижения на этом закончатся, то
она глубоко заблуждалась. Жнец «оценил» её жизнь. Её, последней из
рода Дамаскинес, дочери старейшины клана, деньги которого могли
обеспечить любому другому вампиру безбедное существовании в течении
сотен лет, если не тысяч... Её жизнь оценили в десять тысяч
долларов. Десять тысяч! Она бы поняла, назови это Чудовище
унизительную цену в один доллар — неприкрытое унижение. Явное,
намеренное, терпимое и понятное, но десять тысяч... Он словно
продавал её, как какое-то животное на ферме. Породистую кобылку, а
не чистокровную вампиршу из угасшего рода. Назови он цену в
несколько десятков миллиардов и Нисса лишь с облегчением выдохнула
бы, отдавая номера счетов с нужной суммой, но десять тысяч?! Он
действительно не видел в ней ничего более, кроме как простое
животного. Бесполезное, ненужное. Будто мясник на скотобойне...
Когда, получив пачку денег, Жнеца скрылся в свете восходящего
солнца, Нисса могла лишь устало и опустошённо выдохнуть, чувствуя,
как по щекам начинают течь горькие слёзы. Только сама вампирша не
могла понять, слёзы горечи это были или облегчения...
______________________
* — Джаред Номак.
Виктор Франкенштейн. Год и три месяца
спустя.
Поверхность книги уже привычно пошла рябью как от брошенного в
воду камня. Мне оставалось лишь тяжело вздохнуть и не думать о том,
скольких нервов стоило удержать эту чёртову «библиотеку» от того,
чтобы она бесследно истаяла, подобно своему бывшему хозяину. Но,
наверное, стоит начать с самого начала.
С момента моего «триумфального» освобождения из вампирского
логова минуло уже больше года. Правда даже сейчас, спустя столько
времени, тот факт, что одна молодая вампирша умудрилась изрядно
надругаться над моими логикой и здравым смыслом, оставляло странное
чувство зуда внутри черепушки. Не самое приятное ощущение. Впрочем,
уходя тогда в рассвет, обёрнутый в пиджак расстрелянного
адвоката-тире-приспешника вампиров, держа при этом в одной руке
прозрачный пакет с подозрительной желтой жидкостью и пачкой купюр
по сто долларов в другой, мне не хватало ни времени, ни желания
лишний раз предаваться рефлексии. Вместо этого тогда меня мучил
один единственный вопрос.