– Кавим, новый защитный артефакт у тебя при себе? – спрашивал
пожилой артефактор у охранника постарше, краем глаза продолжал
следить за лежащей на кровати.
Рядом что-то нервно причитала служанка. Только мир опять
завертелся и утащил уставшую Хелен за собой, гася свет.
***
В следующий раз Хелен очнулась оттого, что на ее руках
защелкнулись тяжелые холодные браслеты. Открыв глаза, девушка опять
увидела балдахин над кроватью, такой навязчиво персиковый в ярком
свете многочисленных магических ламп, горевших сейчас. И только
затем заметила отшатнувшихся от нее мужчин в черном, которые эти
браслеты и защелкнули. Где-то за столбиком кровати и тяжелым
бархатом балдахина слышались еще голоса.
– Можешь не дергаться, – грубовато заявил один из мужчин,
стоявший слишком близко к кровати. – Эти оковы блокируют все виды
энергии. Никуда ты не денешься.
Она и не собиралась. Хелен до сих пор чувствовала себя слишком
слабой, чтобы куда-то деваться. Да ей даже глаза было трудно
открыть. Но на реплику мужика из-за складок собранного балдахина
появились другие люди. Опять мужчины в черном, за их плечами
виднелись и Вакид Аршадан, пожилой артефактор, в дом к которому
Хелен непонятно как попала, и его охранники.
– Управление безопасности? – сипло спросила девушка у мужчин в
черной форме, уже привычной ей. – Позовите эйра Лернавая, старшего
дознавателя.
Он, конечно, опять будет ругаться, куда ее занесло. Но на этот
раз точно не она виновата. Она не знает, как оказалась в доме
артефактора и почему ее считали его дочерью.
– А больше тебе никого не позвать, ракасов выродок? Чего не
сразу короля? – высказался один из дознавателей, которые смотрели
на нее сейчас свысока.
– Короля не надо... Но его сына можно... – выдыхала Хелен
негромко и с трудом, игнорируя оскорбление.
Да, с Артамом, может, даже проще будет.
– Во наглая тварь! – опять кто-то из дознавателей. – Даже до
герцога вы не добрались, так теперь на королевскую семью пасть
решили открыть? Ребенка им подавай!
"Какого еще ребенка?". Мысли в голове Хелен путались, затылок
ломило от боли, тело не слушалось. Глаза сами закрылись, не вынеся
яркого света ламп и мельтешение людей вокруг.
***
Очередное пробуждение было получше. По крайней мере, тело не
ныло так, будто попало под трамвай. В голове только по-прежнему
шумело.