Нас, сбившихся в стайку, быстро вывела из зала госпожа Мод. Мы собрались в общей гостиной, и после того как лекарь удостоверился, что никаких ран мы не получили, он велел служанкам заварить успокаивающий чай. Когда чай был готов, лекарь ушел помогать в зале.
Делла, руки которой тряслись так сильно, что чашка прыгала на блюдечке, возмущенно выпалила:
— Какое бесстыдство! Я даже не успела потанцевать с альфой! Тот, кто все это затеял, явно сделал это намеренно!
Настурция, девушка, которая до отбора путешествовала с бродячим цирком, очень удивилась:
— Думаете, кто-то умышленно решил испортить бал?
— Витражи не бьются сами по себе! — отрезала Делла. — Уверена, злоумышленники увидели во мне угрозу, ведь следующий танец должен был быть моим!
— Дорогая моя Делла, — протянула Марджи, — уж если бы кто-то и опасался настоящей угрозы, то помешали бы моему танцу.
Делла даже чихнула от возмущения.
— А мне кажется, это и правда Богиня! — прошептала Ирда, дочь кузнеца. В глазах ее стояли слезы. — Надо помолиться и принести ей дары, чтобы задобрить!
— А ты что думаешь, Лири? — обратилась ко мне Марджи, хитро поблескивая зелеными глазами. — Жалеешь, что танец с альфой оборвался? Вы так любезно о чем-то беседовали.
Взгляды всех амари обратились на меня.
— Жалею, что не успела попробовать пирожные. Выглядели они очень аппетитно, — ушла я от ответа, вызвав нервный смех девушек.
Мне же самой было отнюдь не смешно. И хотя внутренне я не могла не радоваться тому, что все случилось так удачно, и мне не пришлось отвечать на вопрос альфы, в глубине души я не знала, как расценивать случившееся.
Неужели и правда сама Богиня проклинает отбор и всех участниц?..
— По комнатам, амари! Расходитесь! Уже завтра на заре состоится первое испытание, вам необходимо хорошенько отдохнуть, — госпожа Мод была непреклонна, несмотря на желание девушек немного посплетничать в общей гостиной.
Подгоняемые ей, мы разошлись по спальням. Бет помогла мне раздеться, и я скользнула под одеяло. От белья пахло весенними цветами.
— Бет, ты знаешь леди Рунильду? — спросила я горничную, пока она убирала платье.
— Да. Она продает украшения. У нее своя ювелирная лавка в Вольфгрейде.
— У нее свое дело? — удивилась я.
— Осталось от мужа, — пояснила горничная. — Его лихорадка унесла несколько зим назад. А что случилось?