После беседы Алон поклонился мне и уехал. А мужчина приблизился
ко мне. Неожиданно он бросился мне в ноги и стал их обнимать,
издавая при этом невнятные звуки. То ли плачет, то ли смеётся. Я с
трудом поднял его и посадил рядом. Постепенно мы разговорились. Как
я и думал, Максуд меня знал с младенчества.
По молодости он был на воинской службе, дотянул до сотника и
гонял остатки банд непокорных эмиров. Где-то судьба свела его с
моим отцом и когда родитель получил надел земли, ушёл вместе с ним.
Сначала личным охранником, потом начальником охраны. Вместе они
мотались по Андалусии, пока отец не осел на земле. После моего
рождения ничего в их жизни особо не изменилось, мною занималась
кормилица и служанки. Когда я подрос, меня стали учить грамоте.
Отец нанимал мне хороших учителей, а Максуд натаскивал меня тому,
что сам хорошо умел. А это фехтовать и скакать на лошади. С пяти
лет я вовсю уже махал детской сабелькой и забирался на невысокую
смирную лошадку.
Мне не осталось другого выхода, как посвятить моего наставника в
проблему потери памяти. Его реакция меня поразила, он начал с силой
хлопать ладонями по бритому черепу и причитать. С трудом удалось
его успокоить.
- Теперь ты понимаешь, как важно, чтобы ты был рядом. Я же не
знаю - кто друг, кто враг.
Результатом разговора стал тот факт, что Максуд на ночь
устроился спать у моей двери. Бедная служанка принёсшая мне вечером
кувшин воды, перепугалось до смерти, когда споткнулась от моего
слугу. С этого момента он повсюду следовал за мной, а утром
недоумённо смотрел на мою зарядку, когда Паула подошла полить мне
воды, он отобрал кувшин и сам помог мне, что вызвало уже моё
раздражение. Нежные касания девичей ладошки мне нравятся
значительно больше.
В доме Менахема мы пробыли ещё четыре дня. Удалось разговорить
его на предмет, что и сколько стоит. Мне была выделена некая сумма
на первоочередные расходы в счёт моих денег. В кошельке из чёрного
бархата лежало 50 серебряных дирхем. Я уже знал, что это составляет
5 золотых динар или несколько килограммов медных фельсов. 48 медных
монеток весом в 5 грамм каждая – это одна серебрушка.
По поводу крестьян Менахем пояснил, что подавляющее большинство
работающих в поле — это свободные сервы, арендующие землю у
хозяина. А вот в доме старались держать рабов, благо этого добра
хватало на рабских рынках. На любой вкус и цвет, только денежку
плати. Самые дорогие – это ремесленники с опытом. Ценились мастера,
за некоторых не скупясь платили несколько золотых динар. Для
сравнения, боевой конь обходился в одну золотую монету. Красивую
девушку – девственницу или крепкого юношу можно купить за 4-5
дирхем. Цена на остальных измерялась в 1–2 дирхема, иногда и
дешевле. Это всё мне поведал Менахем.