- Из какого такого селища? - Вперилась в меня большущими карими
глазами Ира. – Какой друг? Из какой комнаты?
«Засыпался, вавилонский городовой», - подумал я, лихорадочно
соображая, что теперь делать, куда бежать?
И вдруг по нашей двери кто-то со всей силы дал с ноги и она,
жалобно скрипнув, отлетела в сторону. На порог нашей комнаты
ввалился самый настоящий урукхай. Мы там, на Вавилоне, почти всех
этих дикарей извели. А тут, на дикой планетке, они, по всей
видимости, ещё остались.
- Ирка! – Пролаял он. – Я тебе чё сказал?! Больше в эту комнату
не ходить! С этим чмырём не балякать! Чё тебе не ясно?!
- Я тебе не вещь! – Пискнула кареглазая и, заметно
перепугавшись, вжалась в стенку.
- Посмотрим, - расплылся в мерзопакостной улыбке дикий
урукхай.
- А ты почему без намордника? – Спросил я, спокойно встав из-за
стола. – В порядочных местах вам, урукхаям, место либо в клетке,
либо в наморднике и на поводке. Кто урукхая с поводка отпустил?! –
Громко спросил я народ, который столпился за спиной дикаря и с
большим интересом смотрел, чем закончится беседа на повышенных
тонах.
- Иди сюда, чмырина! - Рявкнул дикарь и ринулся на меня.
- Хаааа! – Выкрикнул я и в доли секунды выполнил парализующее
заклинание, которое из-за своего слабого дара зафигачил куда
придётся, тем более и целиться-то было некогда.
- Блэат! – Застрял на месте урукхай, согнувшись пополам и
схватившись за спину.
«По позвоночнику значит, попал, - улыбнулся я. – Теперь неделю
будет ходить в согнутом виде, говнюк. Но я не виноват, зачем было
срываться с поводка?».
- Я ещё раз повторяю вопрос, - я посмотрел на изумлённую
публику, – кто урукхая спустил с поводка и почему он без
намордника? Совсем распустились? Стёкла на окнах, вода горячая из
крана, посуда стеклянная, ошалели? Давно городовой никого плетьми
не сёк? Урукхаев надо держать или в клетке или в подвале! Он же
может кого-нибудь покусать.
Я подошёл к дикарю и, потрепав его за загривок, спросил:
- Ты чей, дурашка?
- Убью, - просипел уже не так уверенно урукхай.
- Это не урукхай, это Джон с третьего этажа, - проплетал один из
парней.
«Опять прокололся, вавилонский городовой, - мысленно хлопнул я
себя по лбу. – Какие к лешему урукхаи? Это же другая планета! Это
небритая мерзкая образина, наверно, человек. С другой стороны –
если ты сволочь не воспитанная, то так тебе и надо».