– А что там за эпизод с Ширяевым? Вчера на приеме барон фон
Роггенгорт рассказывал, что наш кабан с горя ушел в запой. Ходят…
определенные слухи.
– Папенька, это натурально анекдот. Нечаев возомнил себя
Геркулесом и устроил скандал в кабаке у Смирнова. Устроил драку,
угрожал Ширяеву оружием! Чудом не дошло до кровопролития. Я не
вмешивался, но на Вареньку этот эпизод явно произвел
впечатление.
– Хочешь сказать, что Ширяев был один, без братвы?
– В том-то и дело, что нет! Но этот пес так ловко все развернул…
Его никто и пальцем не тронул.
Граф нахмурил лоб. Больше всего на свете он не любил сюрпризы и
прочие неучтенные факторы. Брак Дмитрия с Варварой был обговорен
еще пять лет назад. Сын получил бы красавицу-жену, Пыльский старший
– родство с одной из древнейших дворянских фамилий империи и такие
связи, которые не снились даже ему. И вот теперь какой-то щегол без
роду и племени вмешивался в его партию, смешивая все фигуры на
доске. Надо бы разузнать об этом Нечаеве побольше и держать ухо
востро. Впрочем, дело молодое, а потому решить проблему можно
простой, испытанной мерой.
– Вызови его на дуэль. Сегодня, не теряй времени. Втопчи его в
грязь, пусть знает свое место. Онегина – ценный актив, так что
докажи, что имеешь на нее полное право.
Распаленный гневом Дмитрий кивнул и стукнул кулаком по
столу:
– Я его в землю зарою!
– Только попробуй облажаться, – сухо бросил граф и спровадил
наследника из-за стола.
Моя комната, полдень
Когда я разлепил глаза, в окно светило яркое полуденное солнце.
Проспал, черт! Впрочем, немудрено после такой бурной ночки. Катя
сладко сопела рядом, нежная грудь соблазнительно вздымалась и
опадала в такт движениям. Как же не хочется выползать из-под
одеяла…
Почувствовав движение, она открыла глаза и томно посмотрела на
меня:
– Уже уходишь? Может, останешься со мной еще на часок?
– Я бы с радостью, но… Постой, а тебе разве не нужно на
работу?
Пискнув “Ой!”, моя ночная шалунья ужиком выскользнула из постели
и принялась спешно собирать разбросанное по комнате белье.
– Может сперва в душ? — предложил я.
От душа она не отказалась. Мы стояли под струйками теплой воды,
наслаждаясь теплом друг друга в спешных, но оттого еще более
горячих ласках. Спустя двадцать жарких минут мы наконец оторвались
друг от друга и поспешили одеться.