- Не понял. Как?
- Вот и я не знаю, как...
- Мда, дела, - Гец присел на табурет, навалившись всем телом на
стол. – И чего ко мне пришел?
- Посоветоваться, - Макс, наконец, оторвал взгляд от кружки, и
пристально уставился на товарища. – Что мне делать?
- Хороший вопрос. Откуда ж мне, братец, знать, что тебе
делать?
- Ну, ты, это... - вновь замялся Максим, – мужик опытный, в
жизни всякое повидал. Да и в ментовке уже лет десять работаешь.
- Не забывай, с перерывами, - поправил его Михаил.
- Да какая разница, с перерывами или без?
- Ну, так я ж обычный пепеэсник, к операм отношение имею
опосредованное. А то, что опыт имею, не льсти мне, я как был
дуболомом, так и остался. Думаешь, если бы у меня были мозги, я бы
десять лет старшиной бы отработал? Давно капитана или майора
получить мог, пойди тем же участковым в свое время, - Миша
взъерошил свои коротко стриженые волосы. – Ты сам-то чего
хочешь?
- Разобраться.
- Думаешь, нужно? Бередить и баламутить? Слыхал поговорку – не
буди лихо, пока оно тихо?
- Повторяю, я всю ночь думал! Не сходится ничего. Сердцем чую,
что не так всё гладко.
Гец встал, и прошелся от стола к плите и обратно, заложив руки
за спину.
- Начинать нужно оттуда, откуда всё началось, - глубокомысленно
заявил он. - С Бихоевыми, значит, общался?
- Угу.
- И, видимо, без результата. В таком случае надо искать того,
кто сообщил о найденном автомобиле.
- А как?
- Как, как, коленом об косяк, - переиначил гостя Гец. – Все
звонки регистрируются дежурным, и даже больше тебе скажу,
записываются на пленку. Значит, нужно подойти к дежурному и
попросить заглянуть в журнальчик.
- Так он и даст!
- Ну, тебе-то явно не даст, а вот мне – вполне. Подожди, щас
переоденусь, и метнемся до отдела.
Исчезнув в дверном проёме хаты, Михаил вновь оставил Макса
наедине со своими мыслями, которые последний так усилено от себя
гнал. А что, если это он? Он убил Свету той ночью? Перед
напарником, Максим немного слукавил, не рассказав о запачканной
кровью одежде, еще вчера от греха подальше сожжённой в печи.
Впрочем, он и себе об этом старался не напоминать, как будто
вычеркнув этот факт из свой головы.
Минут через десять, когда чай в кружке уже закончился, появился
Гец. Чисто выбритый и одетый в отутюженную одежду, он представлял
собой мировой порядок и спокойствие. Натянув на голову серо-зеленую
бейсболку с российским триколором, он махнул Максиму рукой,
призывая следовать за собой. И уже отпирая калитку, перехватив
недоуменный взгляд гостя, он пояснил: