- Ты мне-то не рассказывай. Чай, в одном месте запалы
тырили.
- А раз знаешь, то зачем спрашиваешь?
- Ну, для порядку. Чтоб не забывался, а то бывает за тобой,
заносит тебя, орел ты наш, комнатный.
- Саш, не виляй вокруг да около, - ничуть не обиделся старшина.
-Рассказывай, как так - все разом двух жуликов ловить побежали, да
еще за пределы станицы?
- Приказ поступил, а приказ не обсуждается... - мрачно ответил
капитан.
- Ты мне зубы не заговаривай, это в армии не обсуждается, а в
милиции вполне себе обсуждается, а когда появляется подозрение в
его законности – идется ножками в прокуратуру, благо она этажом
выше..
- Сам-то понял, что сказал? – Залейко грустно улыбнулся. – Когда
это помогало?
- Помогало. Того садюгу же с замов сняли?
- Угу, сняли, а я майора не получил, и, наверное, уже не получу.
Не поощряет начальство доносительство личного состава на своё
руководство.
- Кто приказал оставить станицу голой? – вернул Гец разговор в
нужное русло.
- Елизаров, - ответил Александр, осушив свою кружку до дна.
- Сам, или на него даванули из Центра?
- Сам.
- А чем мотивировал?
- Да ничем. Я с Серегой Кураевым от его заявления в осадок тогда
выпал.
- Но исполнять – исполнили, - Миша зло поглядел на
собеседника.
- Исполнять – исполнили, - спокойно подтвердил тот.
- Не находишь странным ваш отвод и появление залетной банды?
- Думаешь, связано?
- Уверен.
- Какие ваши доказательства? – процитировал Залейко одного из
героев фильма "Красная жара" со Шварценеггером.
- А вот такие, - Гец выложил на стол небольшой серебристый
диктофон и включил воспроизведение.
Из динамиков доносились лишь звуки непонятной возни, громкий
шлепок и стоны. Секунд через тридцать четко пропищал тонкий,
противный голосок.
- Что вы хотите?
- Да поговорить с вами, Леонид Викентьевич, только и всего, -
ответил ему голос Колесникова.
- А, Артём Вячеславович, - несколько секунд тишины, - так
позвонили бы, и я с непременным желанием приехал в любое удобное
для вас время, и мы бы Ах... - монолог прервал громкий шлепок.
Залейко внимательно слушал, только кривил нос во время криков
"допрашиваемого". Когда сбивчивый рассказ юриста подошел к концу,
он лишь поинтересовался – жив ли "свидетель".
- Да бог его знает. Меня там не было, - честно ответил Гец. – А
есть еще вот это, - на стол легла смятая бумага. – Ребята взяли у
первой группы. Погляди, тебе будет любопытно.