В раздевалке Миши не оказалось, другие ребята сказали, что он
опять укатил к своей зазнобе, а значит, до завтрашнего утра его
видно не будет, поэтому пришлось брести до дома пешком. Пока он шел
вдоль заборов, из-за которых свисали тяжелые ветки плодовых
деревьев, дурные мысли не покидали его голову. Осознание того
факта, что он мог убить Свету, разрывало душу. Не в силах, просто
идти, Максим сорвался на бег, и бежал до самого дома. Дед с испугом
глядел на взмыленного и обезумевшего внука, с трудом дышавшего и
опиравшегося на печь. Со свистом в груди, Макс подбежал к груде
одежды, в которой он пьянствовал перед сменой, и, разрыв её, в
ужасе завыл. На джинсах и рубашке была кровь.
Ставропольский край. Станица Вольная. 14 августа 2006
года. Понедельник. 08:50
Дом Бихоевых представлял собой внушительный двухэтажный особняк
из красного кирпича под стальной оцинкованной и ярко блестящей на
солнце крышей. Высокий каменный забор ограждал эту "резиденцию" от
посторонних глаз, создавая тишину и уют во дворе, где красовалась
немаленького размера беседка со встроенном мангалом, на котором
дядя Аслан, отец Магомета и Ибрагима, готовил свои божественные
шашлыки.
В станице Аслан Бихоев появился вскоре после распада Советского
Союза, спасаясь от вакханалии на территории Чечено-Ингушской АССР.
Открыв торговую точку с фруктами, он как-то быстро и незаметно
пошел в гору, обзаведясь попутно парой магазинов, кафешкой и
автосервисом, открытым на месте старых совхозных гаражей. Успех так
и шел к нему в руки, но он не зазнавался, всегда здороваясь на
улице с прохожими, не позволяя себе и своим родственникам диких
выходок, которые устраивали кавказцы в других местах. И даже больше
– он жестко одергивал даргинцев, пять семей которых недавно
переехали из Дагестана. Дошло даже до того, что он вышвырнул
нескольких молодых, но борзых дагов из своего кафе, со словами:
"Как научитесь себя вести, так и возвращайтесь. А пока чтобы даже
близко не подходили, иначе секир-башка!" Недозволительное
поведение, даргинские старшие должны были жестко ответить, и вся
станица ждала этот ответ. Но что самое удивительное, дагестанцы
проглотили обиду, и заметно успокоились. В результате на улицах
станицы "Вольной" криминалил лишь местный контингент. Естественно,
что Аслана здесь уважали. По-хорошему уважали.