– Кавим, новый защитный артефакт у
тебя при себе? – спрашивал пожилой артефактор у охранника постарше, краем глаза
продолжал следить за лежащей на кровати.
Рядом что-то нервно причитала
служанка. Только мир опять завертелся и утащил уставшую Хелен за собой, гася
свет.
***
В следующий раз Хелен очнулась оттого,
что на ее руках защелкнулись тяжелые холодные браслеты. Открыв глаза, девушка
опять увидела балдахин над кроватью, такой навязчиво персиковый в ярком свете
многочисленных магических ламп, горевших сейчас. И только затем заметила
отшатнувшихся от нее мужчин в черном, которые эти браслеты и защелкнули. Где-то
за столбиком кровати и тяжелым бархатом балдахина слышались еще голоса.
– Можешь не дергаться, – грубовато
заявил один из мужчин, стоявший слишком близко к кровати. – Эти оковы блокируют
все виды энергии. Никуда ты не денешься.
Она и не собиралась. Хелен до сих пор
чувствовала себя слишком слабой, чтобы куда-то деваться. Да ей даже глаза было
трудно открыть. Но на реплику мужика из-за складок собранного балдахина
появились другие люди. Опять мужчины в черном, за их плечами виднелись и Вакид
Аршадан, пожилой артефактор, в дом к которому Хелен непонятно как попала, и его
охранники.
– Управление безопасности? – сипло
спросила девушка у мужчин в черной форме, уже привычной ей. – Позовите эйра Лернавая,
старшего дознавателя.
Он, конечно, опять будет ругаться,
куда ее занесло. Но на этот раз точно не она виновата. Она не знает, как
оказалась в доме артефактора и почему ее считали его дочерью.
– А больше тебе никого не позвать,
ракасов выродок? Чего не сразу короля? – высказался один из дознавателей,
которые смотрели на нее сейчас свысока.
– Короля не надо... Но его сына
можно... – выдыхала Хелен негромко и с трудом, игнорируя оскорбление.
Да, с Артамом, может, даже проще
будет.
– Во наглая тварь! – опять кто-то из
дознавателей. – Даже до герцога вы не добрались, так теперь на королевскую
семью пасть решили открыть? Ребенка им подавай!
"Какого еще ребенка?". Мысли
в голове Хелен путались, затылок ломило от боли, тело не слушалось. Глаза сами
закрылись, не вынеся яркого света ламп и мельтешение людей вокруг.
***
Очередное пробуждение было получше. По
крайней мере, тело не ныло так, будто попало под трамвай. В голове только
по-прежнему шумело.