— И как, получается?
— Да пока не очень. — тяжело вздохнул
Кацу Мори.
— Хотел бы сказать, что мне жаль, но
мне не жаль.
Я посмотрел на двух девчонок,
испуганными глазками следящих за нашим разговором, отметил их
хрупкие тоненькие фигурки, европейские личики и следы плети на
внутренней стороне бёдер и у одной, и у второй. Фигурки у девчонок
ничего так, особенно у блондинки справа, только худовата немного.
Да уж! Интересно, Мика знает, чем здесь промышляет её любимый
ректор?
— Всё хотел спросить — а разве так
можно?
— А что здесь такого? — пожал Кацу
плечиками ректора. — Физические наказания лишь стимулирует желание
учиться. Проверено на практике.
— Я не об этом.
— А о чём тогда?
— О сексе с ученицами.
— Макс! — неподдельно возмутился
старый извращенец в теле извращенца помоложе. — Как ты мог такое
обо мне подумать?! У нас чисто деловые отношения преподавателя с
его воспитанницами. У Ямамото, насколько мне известно, тоже. Это
всё, — кивнул он на голых девчонок, — сугубо в воспитательных
целях.
— Ага. А голые они здесь потому, что
тут жарко?
— Ну не только. Это же
психологический приём — обнажённый человек более уязвим. Нужно
прививать молодёжи...
— Слушай, хватит заливать мне. —
перебил я его. — Ты не ректор и тебе нет дела до успеваемости
местных учеников. Мог бы и отпустить их, как только взял его тушку
под контроль.
— Я старый человек, Макс. — вздохнул
Кацу. — Позволь мне иметь свои слабости.
— Да имей, сколько хочешь. — махнул я
на него рукой и покачал головой. — Это не моё дело...
— Кстати об этом. — оживился Кацу и
кивнул в сторону блондинки, сверлящей меня каким-то особенно
гневным взглядом. — Ты вообще знаешь, кто это?
— Ученица? — догадался я.
— Нет. В смысле, да. Но не только.
Это падчерица нашей Императрицы.
— Падчерица? Дочь её мужа? Из
России?
— Угу! — довольно подтвердил
Мори.
— А что она здесь делает?
— Вроде как обучается, да это и не
важно. Я думаю, сделать её своей марионеткой...
— Не нужно. — покачал я головой.
— Думаешь?
— Знаю. — хмыкнул я.
— Понял, не буду. — легко согласился
Кацу, демонстрируя мне свою лояльность и послушание.
— Она понимает японский?
— Говорит, сносно. Значит,
понимает.
— Ясно. Слушай, отпусти её от греха
подальше.
— Чуть позже. Сначала, проведу
воспитательную беседу, уж больно она хороша. Ещё и дерзкая. Люблю я
таких...