Скрывая свой восторг, я ответил:
-Ну давай попробую. - согласился я на предложение дяди.
-Не урони только.
Он положил огромный инструмент на мои маленькие колени, помог мне
надеть на плечи ремни* и правильно положить руки на кнопки.
Поудобнее устроившись на своем стуле, я глубоко вдохнул. Пока
бабушка Настя возилась с уборкой в соседней комнате, а дядя Гора
смотрел в окно, Валя с интересом перевел на меня взгляд, выжидая
первых звуков, которые будут доноситься из под моих рук.
В моей голове пронеслась по-детски смешная мысль: "А вдруг я начну
играть и тут же стану виртуозом*?" Немного замечтавшись, я с
готовностью напряг мышцы и принялся растягивать баян в обе стороны.
Но чуда так и не случилось. По комнате снова и снова раздавалось
несвязное, как будто плачущее пиликание, заставляющее мое сердце
разрываться на мелкие части.
Тем не менее останавливаться я вовсе не собирался. После
многочисленных неудачных попыток, я снова пробовал подобрать нужное
сочетание клавиш и чередование звуков. Этот процесс по-настоящему
начал меня увлекать.
-Ну все-все! - проговорил дядя Гора со сморщившимся лицом. - На
сегодня уже наигрался.
Я думал ответить дяде, но перечить ему мне вовсе не хотелось,
поэтому я был вынужден молча согласиться. Сидя без дела, я тут же
почувствовал себя неуютно.
-А я уже гостинчики вам собрала. - крикнула бабушка с порога.
Значит, нам с братом настало время уходить домой. Оглянувшись на
сокровище, которое снова спрятали в шкаф, я перешагнул порог
дома.
По пути я еще долго думал о том, что хотел бы еще хоть раз
подержать в руках заветную музыкальную коробку, но вскоре понял,
что мы будем навещать бабушку еще много раз. Я вернусь в тот дом,
сяду на тот стул, возьму в руки тот большущий инструмент, и все
присутствующие еще будут удивляться тому, как всего за пару дней
мальчишка превратился в музыкального гения.
У меня был план - ходить к бабушке Насте и упрашивать дядю Гору
почаще давать мне поиграть на баяне. Честно говоря, ради него я, в
общем-то, и приходил, но об этой тайне знал только я и никто
другой. Позже я с восторгом про себя отмечал: "Вот же оно - что-то
такое, что заставляло меня чувствовать маленькую искорку
внутри".
После сложного дня я устало лежал в кровати, пока все мои братья
видели уже не первый сон. На улице был уже не вечер, но в тоже
время глубокая ночь еще не успела укутать наш дом своей серой
пеленой. Через занавеску, которая служила дверью в нашу комнату,
просачивался белый лунный свет. Проходя через ткань, он становился
мягче и темнее, из-за всех сил стараясь создать успокаивающую,
убаюкивающую атмосферу, которая в этот вечер совсем на меня не
действовала.