- Да, историю, Мари, нужно знать! Она
может пригодится в самых неожиданных местах, - покачал головой
прокурор. Затем повернулся к Ригли:
- А что, других никого нет? Не
дашь?
- Не дам, - жестко ответил начальник.
– Народа не хватает. Все руки наперечет.
- Хорошо, я беру ее, - согласился он.
И я уже возликовала. Меня берут на расследования очень серьезного
убийства! О чем еще можно мечтать? Но уважаемый мейр тут же уронил
меня с небес на землю:
- Только ты сам, Дитрих, будешь за
ней приглядывать. Прокуратура, знаешь ли, не детский сад и не
институт благородных девиц.
О, бурю эмоций на лице начальника
нужно было видеть! Его, как непослушного щенка, ткнули мордочкой в
грязь. Однако этот блестящий мозг что-то быстро просчитал в уме. И
неожиданно для меня он сказал:
- Отлично, уговорили!
- И тогда пройдемте в мой кабинет, -
Ригли тут же включил гостеприимного хозяина. – Не в архиве же
обсуждать такие сложные преступления. Да и Мари необходимо ввести в
курс дела.
Прокурор согласно кивнул, и мы пошли
в кабинет начальника. Я так растерялась, что все еще прижимала
папку к груди.
- Папку на место положи, а то
охранное заклинание тебя размажет по стеночке, приняв за воровку, -
шепнул мне на ухо Дитрих, когда я пошла за ними следом. Я ойкнула,
покраснела и побежала обратно к стеллажу, бегло бросив взгляд на
остальные папки, упавшие на пол.
По-хорошему, их бы надо поднять и
разложить по местам. Да только столь великие мужи вряд ли бы стали
меня ждать. Поэтому я махнула рукой на учиненный мной же
беспорядок, положила папку на полку и бросилась их догонять.
В кабинете начальника я была во
второй раз. Сегодня он показался мне более гостеприимным. Имею в
виду кабинет. Огромная столешница, обтянутая зеленым сукном, как и
в прошлый раз была пустой. Лишь подставка с чернильницей в виде
головы дракона и ножом для бумаги да красивая настольная лампа из
кусочков стекла, закрепленных в металлическую основу, украшали
его.
Между тем к столу мы не пошли. Хозяин
кабинета широким жестом пригласил нас к небольшому журнальному
столику в углу. Около него стояло глубокое кресло и диванчик.
Дитрих, скорее всего, намеревался сам занять кресло. Но королевский
прокурор проявил неожиданную прыть и устроился в нем первым. И нам
пришлось с начальником вместе располагаться на диване.