– У этого чипа несколько функций.
Первая… это ты видел. Продолжительный электрический разряд. Это
больно. Вторая функция… отслеживание. Если ты отойдешь от Алисы…
или она окажется от тебя больше чем на два километра… то сработает
третья функция. Чип пройдет в мозг. И взорвется. И Алиса умрет.
Норн с болью прикрыл глаза.
– Зачем? Она ребенок…
– Вот именно. Твоя глупость – ее
смерть. Ты. Меня. Понял?
Молчание.
– И еще кое-что… если, каким-либо
образом… мое сердце перестанет биться… Алиса умрет. Если вы оба
попробуете бежать… ты меня понял. Она умрет. Раньше, чем ты сможешь
ей помочь. И тогда тебе, тебе, придется объяснять ее отцу, который
наплевал на свою работу и помчался на край Галактики, чтобы узнать,
что случилось с двумя капитанами из трех – почему его маленькая
дочь умерла. Плохой расклад, верно?
Я убрал пульт. На Норна смотреть
было нехорошо. Хреново ему было… к своей боли он привык, к угрозам
к себе – тоже самое. Но ребенок? Чужой ребенок, виноватый только в
том, что оказался рядом с ним?! Нет, Норн Иильс не может позволить,
чтобы с ним что-то случилось.
– Пожалуй, на сегодня хватит
посиделок. Алиса, – я поднял девочку на ноги, грубовато оттер ее
щеки от слезинок. – Ну, извини. Но Третьему нельзя пока уходить от
меня. И быть одному ему тоже нельзя… поэтому вы двое теперь будете
спать в одной каюте. Присмотри за ним, хорошо? А то вдруг в
следующий раз я не успею его разбудить?
Девочка промолчала, не смотря на
меня.
Тот я еще гад… знаю.
Пираты добрыми не бывают.
– На что ты надеешься, капитан?
Думаешь, тебя спасут?
Норн не собирался отвечать. Нет, не
спасут. Когда он впервые очнулся в застенках в полной темноте и в
цепях… уже тогда он понял – это конец. Уж точно для него. О Киме он
старался не думать. Скорее всего друг тоже в плену, достаточно
далеко от него и в таких же застенках. Или же… мертв.
Хлесткий удар электрического хлыста,
обжигающего кожу.
– Молчишь? Ничего… заговоришь. И
закричишь. Это я тебе обещаю. У меня много времени и возможностей.
Ты ведь знаешь, просто это не закончится.
Крокрысс вцепился в волосы, оттянув
назад, заглядывая в глаза, и зло щеря зубы.
– Ты умолять меня будешь… чтобы
просто сдохнуть. И про галактий расскажешь, лишь бы я тебя
убил.
– Не дождешься.
Крыс только усмехнулся, и по его
лицу пробежала судорога, меняя черты… над ним навис уже Ким. И от
лица друга, в миг ставшего чужим, его передернуло от того, что
пряталось под этой маской. От грязного, тошнотворного фона,
наполненного трясиной и гнилью...