- А это, Гришенька, очень плохая девочка. Пила всякое-разное,
черт знает где по ночам шлялась.
- И Пушкина не читала? - сообразительно подсказал Маркушев.
- Вот именно. И Пушкина не читала. Но ты же не такой,
правда?
- Нет, ДинМаратовна. Я совершенно не такой, - Маркушев поднялся,
отряхивая с колен листья и грязь. - Можно, я пойду, а,
ДинМаратовна? Меня мамка уже дома ждет. Ругаться будет…
- Иди, Гришенька. Конечно, иди, - Дина тоже выпрямилась,
похлопала себя по карманам, нашаривая патроны. - А с вами, товарищ
лейтенант, у меня разговор будет. Долгий и продуктивный.
В прихожей Сумароков молча стянул ботинки, пинком отправив их в
угол. Руки у него подрагивали, а лицо цветом напоминало пожелтевшую
газетную бумагу. Обычно едва заметные, веснушки на переносице
виднелись так четко, словно кто-то истыкал лицо рыжим
фломастером.
— Выпьешь? — Дина забрала у Сумарокова ветровку и повесила на
крючок.
— А есть? Давай.
Вздохнув, Дина вытащила из шкафчика остатки виски.
— Все, что есть. Маловато, конечно — но ты сам виноват.
— Не надо было вчера пить?
— Не надо был из машины вылазить! Я тебе что сказала? Сиди и не
рыпайся!
— Не рыпайся? — в тусклом голосе Сумарокова начали прорезаться
эмоции. — Да ты же с серийной убийцей на пустырь поперлась!
— Значит, надо так было! Тебя кто взаимодействовать с коллегами
учил вообще? Что за подростковая самодеятельность?
— С коллегами? Прикалываешься?! Да ты же в элементарных вещах не
волочешь. Я поначалу подумал, что это по неопытности — но мать
твою. Кто ходит на задержание с обрезом?
— Ага. С «макарычем» надо идти. То-то он тебе здорово помог!
Только спугнул эту сучку. А я ведь ее почти разговорила! — Дина
опрокинула в себя виски, не ощущая вкуса. — Ну вот какого хера ты
за мной потащился?
— Чтобы не дать убийцу прикончить, — тоскливо вздохнув,
Сумароков заглянул в опустевшую чашку и потянулся к бутылке.
— С чего ты взял, что я ее убивать собралась?
— Потому что так оно все и выглядело, — Сумароков разлил вискарь
по двум чашкам, с математической точностью поровну разделив
остаток. — Опыта никакого, ксиву не показала. Табельного оружия
нет, зато есть обрез. Выглядит так, словно ты личные счета сводить
приехала. Может, по личной просьбе кого-то оттуда, — Сумароков
неопределенно указал взглядом в потолок.