— Но я его не имею тем более.
— Зато Григорий Маркушев имеет. А вы, в свою очередь, имеете
влияние на Маркушева, — мило улыбнулась Мария Степановна.
— Но… Но это же… — растерялась Дина. — Разве так можно делать?
Натравливать детей друг на друга?
— Нельзя. Вы совершенно правы, Диночка — так делать
категорически нельзя. Но иногда мы оказываемся в ситуации, когда
приходится сделать то, что нельзя. Потому что все остальные
варианты еще хуже, — Мария Степановна поднялась, поправила пояс на
вязаном кардигане. — Если вы считаете мое предложение неприемлемым,
прошу — забудьте о нем. Я попробую еще раз поговорить с отцом
Игнатова… Может, Женю Сумарокова попрошу, пусть припугнет паршивца.
Возможно, хотя бы из этого что-то получится.
— Я… Я подумаю, — Дина тоже поднялась из-за стола. — Мария
Степановна, постойте! Вы же забыли про шанежки.
— Ну что вы, Диночка! Это все вам. Кушайте на здоровье, — мило
улыбнувшись, Мария Степановна исчезла за дверью. Вышитая салфеточка
осталась лежать на столе, подмигивая Дине лиловыми пятнами анютиных
глазок.
Сумароков появился в половине одиннадцатого. Дина, замотав
голову полотенцем, сосредоточенно размазывала по лицу
бледно-зеленую, как болотная вода, маску. Взвизгнул дверной звонок,
рука дернулась, и Дина с разгону въехала себе пальцем в глаз.
— Черт! Мать твою! Вот черт, зараза! — судорожно зажмурившись,
она ополоснула руки и плеснула водой в пострадавший глаз. Гребанная
маска жгла слизистую, как святая вода — грешника, по щеке уже
бежали слезы, и комната дрожала, расплываясь неясными пятнами.
Звонок заверещал снова. — Да заткнись ты, мать твою! Иду! Уже
иду!
Обтерев лицо полотенцем, Дина торопливо умылась, промокнула
салфеткой несчастный глаз и пошла открывать.
— Ну какого хрена, неужели времени другого не было, ну почему
именно сейчас, чтоб вам пусто всем было, таким общительным, —
яростно бубнила она под нос, нащупывая торчащий в двери ключ. —
Кого там черти принесли среди ночи, неужели до утра подождать
нельзя было… О, Женька!
— Привет! — растерянно моргнул Сумароков. — Я не вовремя?
— Да нет, нормально все, заходи, — Дина посторонилась, пропуская
его в квартиру. — Что за пожар среди ночи?
— Чего глаза красные? Ты что, плакала? Что случилось? —
разволновавшись, Сумароков забыл про второй ботинок и неловко
потопал в гостиную, оставляя за собой одинокую цепочку грязных
следов.