Никуда! – сжав зубы, ответил сам себе. Проклятые Псы нарушили
мои планы. А причем здесь они? Ты расслабился там, где всегда нужно
быть начеку, поэтому и получил заслуженный результат. Так ругая
себя и оправдывая, дошел до мысли о Рупере. Этот человек, которому
я не раз спасал жизнь, предавал меня снова и снова и естественно
заслуживал смерти. Но этот двуличный обманщик с настоящим именем
Астер, хотя оно скорее всего тоже не родное, открыл мне путь в мир,
куда я и шел до того момента, пока не схватили Псы.
Да чтоб вас! - разозлился я и сплюнув на землю понял, везде
упираюсь в это проклятое племя с его мерзким предводителем, а
значит именно с него и нужно начать. Я вскочил и при свете костра,
стал расхаживать взад и вперед, обдумывая как буду действовать.
Муравей появился неожиданно и когда это заметил, то снова
удивился, насколько же точно копирует повадки и движения людей.
Скрестив ноги, он сел у костра и протянул к нему свои острые лапки
словно человек руки.
- Здорово мясо, ну и горазд же ты спать, - поприветствовал он
меня, растянувшись узкой, во всю голову улыбкой.
Я поморщился, но ничего не сказал, главное, чтобы это не вошло у
него в привычку, а вот тогда придется как-то отучать.
- Да расслабься уже, я пошутил, ты не мясо… ты консерва.
Хи-хи-хи.
- Ладно, ладно, - поддержал я муравьиную игру, - будь по-твоему,
великий Ластанец.
Я не стал обижаться на новое слово, которое он успел узнать явно
не от меня.
Улыбочка сползла вниз и писклявый голос сказал:
- А что, Фунту нравится, можешь и дальше ко мне обращаться в
таком тоне.
Как ни странно, но чувство юмора у муравья было в норме, в
отличие от большинства людей.
Голос Фунта изменился и стал пискляво грустным:
- А может ты и прав, я действительно великий Ластанец. Но скорее
всего, последний Ластанец в своем роде. За все эти годы, люди стали
мне как вторая семья, хоть и были мертвыми.
- Стоп! - опешил я. Как это семья? Ты что, с ними
разговаривал?
- Нет, говорить они к сожалению не умели, но иногда я мог читать
обрывки их мыслей. В них было все. Печаль, радость, ненависть,
злость, безумие, любовь.
На последнем слове муравей сделал паузу, брови слегка
подвигались и он продолжил:
- Мне, так или иначе понятны были все ваши чувства, но вот
любовь…
Он снова сделал паузу, а я молчал, не зная, что ему сказать и
сам задумался над данным вопросом. Ведь слово из шести букв не
просто симпатия, а нечто большее, это самопожертвование ради
другого, терпение и принятие человека таким, какой он есть на самом
деле. При этих мыслях я подумал о Кастре и Улике.