— Передать, где я нахожусь... — пробормотал я.
Ещё бы знать, где оказался. Скорее всего, где-то за линией
фронта. Но это и так ясно, с самого начала. Судя по тому, какая
вокруг зима, это, наверное, Польша. Но вот как узнать точно? И
Польша, она ведь не маленькая, а быть я могу где угодно. Хотя, если
так подумать, самолёт пролетел над фронтом всего ничего и наверняка
улетел не очень далеко за границу. Но опять-таки, старательно
попытался представить лес вокруг и передать его Соне, но не
почувствовал никакого отклика. И сам уже понял, что не смогу
отправить ей никакое сообщение.
Всё-таки эту способность мы со временем отбросили и перестали
заниматься, когда поняли, что Софья может мне передавать какие-то
сообщения, а я ей не могу. Только небольшие импульсы, которые она
едва чувствовала.
Я тут же отправил ей импульс и почувствовал отклик.
— Саша, я, поняла. Ты кроме этих импульсов, можешь передать мне
только наши совместные воспоминания. Вернее, чувства, что ты
испытывал когда-то. Но общаться, наверное, ты всё-таки не сможешь.
И не сможешь передать мне, что происходит у тебя сейчас, к
сожалению. Но и это неплохо. Главное, что у нас есть с тобой хоть
какая-то связь, а я знаю, что ты жив. И значит, надежда на твоё
возвращение есть. Признаться, я ни на секундочку не сомневалась в
том, что ты жив и здоров, и с тобой всё в порядке. И ни чуточку не
сомневаюсь, что ты скоро вернёшься и окажешься дома с нами.
Соня говорила, и голос её почему-то слышался всё слабее, или мне
так казалось. Но с каждым её словом мне становилось чуточку легче.
И её голос действовал на меня волшебным образом, придавая сил и
уверенности в положительном исходе ситуации.
Я попытался сосредоточиться на своём даре и вспомнить ещё хоть
что-то, чтобы передать Соне послание. Раз уж получается передавать
ей ощущения связанные с какими-то воспоминаниями о событиях
прошлого, почему бы не поэкспериментировать?
На ум пришла ситуация, когда ещё до знакомства с Соней, я делал
разнос генералу Кутепову из-за того, что он пытался прижать меня к
ногтю и показать кто есть кто. Тогда я ещё не был императором, а
лишь двойником настоящего наследника. И Александр Павлович пытался
показать мне, где моё место, и что я должен служить ему и слушаться
каждого его слова. Ага, не тут-то было. Идти у него на поводу я не
собирался. А то знаю я, как обычно такое заканчивается. И давать
слабину было нельзя. Воспоминание было сильное, и эмоции тогда были
сильные. Я сосредоточился на той ситуации изо всех сил.