Выстрел!
Следует выстрел. Станковый пулемет, не прекращающий вести огонь
по пехоте с вершины высоты, скрывается в вспышке взрыва снаряда.
Машина трогается, проскакивает полсотни метров, притормаживает и
всаживает в траншею еще один снаряд.
Рядом траншея, в боевом отделении машины №344 ЕРОШЕНКО берется
за автомат, привычно кинув ремни с подсумками на шею:
ЕРОШЕНКО
Буевич! Автомат!
БУЕВИЧ подхватывает ППШ.
С машины видно, что с данного направления первая немецкая
траншея неглубокая, узкая и не сплошная, промежутки между соседними
участками у нее метров тридцать. ЕРОШЕНКО оценивает обстановку и
принимает решение:
ЕРОШЕНКО
Николаев, правее бери! Там крутнись и гусеницами окопы дави!
НИКОЛАЕВ в своем водительском закутке радостно скалится:
НИКОЛАЕВ
Есть, командир!
Самоходка уклоняется немного в сторону и выскакивает на траншею
по ее правому окончанию.
В парной примкнутой ячейке, на которую выскакивает самоходка,
прячутся двое немецких солдат. Один из них унтер-офицер с висящим
на шее автоматом, нервно сжимающий в руках фаустпатрон, второй –
крепкий молодой ефрейтор, прислонил винтовку к скату подготовил две
связки противотанковых гранат.
Ничего сделать они, впрочем, не успевают. Рев двигателя, лязг
гусениц, над головой возникает днище самоходки, немцы инстинктивно
сжимаются – и тут самоходное орудие начинает разворачиваться на
месте. Траншея, как и ячейка неглубока и неукреплена, прорыта в
мягком песчаном грунте – грунт оседает, и немцы хоронятся заживо
под слоем осевшей земли.
Со стороны видно, как СУ-76 №344 совершает оборот на 360
градусов и переходит к движению поперек линии атаки, ерзая из
стороны в сторону и заваливая траншею грунтом.
ЕРОШЕНКО, встав с автоматом поверх рубки, ведет огонь вперед
вдоль траншеи.
Немец попытавшийся выстрелить 344 машине в лоб из фаустпатрона,
ловит автоматную очередь и оседая пускает гранату в окоп, выкидывая
вверх клочья и каску попавшего под выстрел товарища. Двоих за
убитым фаустником, бросившихся бежать от настигающей машины, пули
догоняют в спины. Оба падают наземь. Четвертый, в слепом ужасе
нырнувший в примкнутую ячейку, хоронится там осевшей под гусеницами
землей.
Еще три самоходки, проскочившие дальше, к окопам на гребне тоже
начинают их давить. К немецкому опорному пункту бежит воспрянувшая
духом пехота. Вокруг бешеная стрельба, поднимаются и опадают шапки
взрывов, в разные стороны идут росчерки трассеров, включая шарики
чего-то довольно крупнокалиберного, но самоходчики ничего не
замечают.