Ее недоумение рассердило меня, поскольку было непонятным.
Ну что тут удивительного – девушка окончила курсы и едет честно трудиться, нести образование людям! Неужели Крипвуд – такой медвежий угол, что приезд учителя из столицы способен вызвать потрясение?
На курсах нам рассказывали, что новые программы и педагогические методы с трудом приживаются в дальних уездах, где в школах еще вовсю применяют телесные наказания и предпочитают учить по старинке – заставляя зубрить огромные отрывки из скучных книг.
Но все же теплилась надежда, что реальность не окажется такой уж суровой, и встретят меня если не радостно, то доброжелательно. В конце концов уездных учителей не хватает, и мой приезд должен стать облегчением для директора школы.
Однако реакция попутчицы зародила новые сомнения.
– Вы бывали в Крипвуде?
– Довелось, – дама насупилась так, что сразу стало понятно: чем-то этот город заслужил ее неодобрение. А следующий ее вопрос совершенно сбил меня с толку:
– Что же вы, чем-то провинились перед Департаментом, что они сослали вас в эту проклятую богом дыру?
– Вовсе нет, – возразила я. – Меня отправили туда по моей просьбе. Я всегда мечтала учить детей именно в маленьком городке, в провинции. У меня неплохая подготовка, и я надеюсь принести кое-какую пользу. Это, в свою очередь, принесет мне удовлетворение.
Дама покачала головой. Я нахмурилась.
– Вы считаете меня наивной? Но я и правда думаю, что в провинции от меня будет больше пользы, чем в столице.
Я вовсе не кривила душой, хотя и умолчала о главной причине, которая заставила меня спешно просить распределения на место на самой окраине королевства.
– Что вы милочка, я вовсе не считаю вас наивной! – всполошилась дама. – Однако уж больно дурной славой пользуется этот городишко... – Она понизила голос, оглянулась, как будто желая проверить, не подслушивает ли кто наш разговор, и выпалила: – Там нечисто.
– Нечисто? – машинально переспросила я. – Грязно на улицах? О, я к этому готова. Понимаю, это маленький город, почти деревня, и наверняка скот бродит по улицам…
– Нет-нет! – замотала головой дама. – Там нечисто, – повторила она выразительно кивая так, что ее обрюзгшие щеки задрожали, как желе, – в том смысле, что там… люди не выходят на улицу после темноты. И верят… во всякое. Всякое такое, – она подняла руку и пошевелила пальцами, как делают взрослые, когда хотят напугать ребенка.