Катя спокойно слушала музыку из плеера, уже совершенно забыв о своей жалости. Она размечталась о том, что наконец-то в газете появятся фотографии, сделанные ее рукой. И не просто фотографии, а целый фоторепортаж. Ее мама будет счастлива за свою дочь. А ради мамы Катя готова была сделать многое. «Как приедем, надо будет сразу позвонить маме, чтобы не волновалась» – подумала она.
Машина остановилась и Меркурий, похоже, вышел из нее. Затем раздался какой-то непонятный скрип.
– Неужели приехали? – Шепотом сказал Костя.
– Похоже на то. – Также шепотом ответил Игорь.
Машина дернулась и медленно поехала дальше. Однако Меркурий назад не вернулся.
Проехав совсем немного, машина остановилась, и перестал работать двигатель. Дверь в машине открылась.
– Вот мы и приехали. – Сказал Меркурий. – Можете снимать повязки и выходить.
Журналисты сняли повязки с глаз и огляделись.
Автомобиль стоял невдалеке от большого каменного двухэтажного дома. Только крыльцо было деревянным, как в деревенских домах, с узорчатой резьбой и коньком на угловатой крыше. Фасад здания венчали пять окон в ряд на каждом этаже. Никаких изысков не наблюдалось, дом как дом. если бы не крыльцо, то и глаз остановить не на чем.
Первым из машины вышел Костя и сладко потянулся, подняв руки вверх.
– О, наконец-то свобода! Да здравствует вольный ветер и синее небо!
Небо было далеко не синее, а серое в разводах осенних облаков. Но после долгой дороги с закрытыми глазами даже холодный ветер вызвал у Кости радостное возбуждение.
Последней из машины, за Игорем, вышла Катя и обратилась к Меркурию:
– Простите, а Вы не можете нам теперь отдать трубки? Мне надо маме позвонить, она уже, наверное, волнуется.
Меркурий раздвинул губы в своей загадочной улыбке.
– Да, конечно, Катя. Можете звонить, кому хотите и сколько хотите. У нас примерно минут двадцать на звонки и перекур.
Он достал из карманов три сотовых телефона и протянул молодым людям. Катя сразу включила свою трубку и нахмурив брови стала листать список непринятых звонков. Чем дольше она просматривала все звонки, тем больше хмурилась. Звонок от мамы был только один. И это могло означать только одно, что ее мама очень обиделась.
– Ну, я же предупреждала тебя мамулька! – Прошептала Катя расстроенным голосом. – Не надо на меня сердиться.