Графиня и Бродяга - страница 4

В несколько гребков Сэм доплыл до мальчишки, ухватил за рукав и с трудом потянул к берегу. Там уже не находила себе места бледная как мел Молли.

– Я же сказал, скройся под мостом, непослушная! – отдышавшись, прикрикнул на неё Сэм.

– Сэмми, он живой?

– Не знаю, помоги перевернуть.

Действуя по наитию, Сэм перекинул парнишку через колено.

– Навались сверху! – приказал мгновенно подчинившейся девчушке, а сам засунул два пальца спасённому в рот.

С минуту ничего не происходило, а затем мальчишку вырвало речной водой. Когда рвота прекратилась, он закашлялся, делая первый рваный вдох.

– Живой! – ахнула Молли.

Сэмюэль и Молли оттащили мальчишку под мост, уложили на бок и накрыли промокшей курткой Сэма.

– Эй, парень, как тебя зовут?

Одарённый чуть приоткрыл глаза и, прежде чем снова потерять сознание, успел прошептать:

– Крис.

Кристофер Блейк.Наши дни.

– Приехали! С вас семь золотых.

Шмель остановился у покосившегося крыльца гостиницы, самой первой, что попалась, едва мы въехали в Штернхолд. Извозчик нетерпеливо уставился на меня, бесцеремонно разбуженного требованием оплаты.

Эх, а я ведь только забылся сном. Впервые за последние три дня.

– Уговор был на четыре и к центру, – послышался рядом недовольный голос.

– Доплата за скорость. Иначе добрались бы только к вечеру, – огрызнулся извозчик.

– Зато ехали бы не по колдобинам, на которых я чуть все зубы не растерял, а по нормальной дороге! – не сдавался мой сосед.

– Ладно, чёрт с тобой! Заплачу, – не выдержал я, чувствуя, как от их препирательств начинает болеть голова.

Стоило потянуться за кошельком на поясе, как изящная девичья ладошка накрыла мою руку.

– Не нужно, – очаровательно улыбнулась попутчица. – Я сама рассчитаюсь с господином извозчиком. Выходите.

Я спорить не стал и, перекинув через плечо лямку увесистой дорожной сумки, неторопливо покинул кабину.

Не прошло и минуты, как из экипажа с жёлтыми горизонтальными полосами на корпусе выпорхнула довольная светловолосая девушка. Парень, что стоял рядом со мной, галантно подал ей руку, помогая спуститься. Едва ножки в розовых туфельках коснулись мостовой, шмель стремительно сорвался с места и, лихо развернувшись, умчался в сторону городских ворот.

– Ну и зачем? – сложив руки на груди, уставился я на ничуть не смутившуюся моего сурового вида Молли.