Так, воскрильям облаков подобно,
если смотрим мы на них с вершины,
овеваемой тихонько ветром,
на цветочное спускалось поле
это белокипенное войско,
чтобы его крылья отдохнули;
зрелище становий этих белых
воинов, воюющих за правду,
на полях их радости блаженной
кипы облаков напоминало.
Говорит сладкоголосый ангел:
«Вышло время отдохнуть собратьям,
вы его внизу зовете ночью»…
Прежде чем вести рассказ дальнейший,
вот на чём хочу остановиться…
Вся небесная большая сфера
как шатром хрустальным принакрылась,
белым и каким-то непрозрачным,
ток лучей вокруг остановился,
лёгкий свет сиял высоко в небе.
Тот шатер просторный был чудесным,
был рукой Творца искусно создан,
светоструйным полон был блистаньем
и игрой лучистою просветов,
в нём роились высшие идеи.
Тут легчайшая парила вечность
в нестесненном временем полёте,
на крылах изысканно вилася
то высоко поверху, то книзу,
невидимою завесой скрыта.
С громким уханьем за нею время
устремлялось на воздушных крыльях
в пасть широкую своей воронки —
вечность ухватить оно не в силах.
Неустанное его раденье
и всю страшную его натугу
описать никак мне невозможно.
Нет, не одолеет время вечность —
у небесной матери эонов
тень крыла намного легче весит.
И другая Божия идея
помещалась под шатром хрустальным,
то поэзия Творца и Бога,
окружённая венцом творенья;
красота, что существует в мире,
беспредельный ум Творца всех светов,
тот, который сам в себя глядится,
собрались под Божией короной,
поэтически в ней отражались —
совершенством излученья света.
План небес был прямо предо мною,
Божья мера истинного вкуса.
Тысячи святых небесных духов
воспевали светлое творенье.
И другие духи появлялись,
суетились в сумрачном тумане,
тоже что-то создавать пытаясь,
но при виде подлинных творений
убегали, только их завидев,
так, как сновиденья убегают.
По-над тихою равниной неба
миллионами шары летели
в хороводах или же рядами,
я их видел, словно в телескопе.
Их свеченье, цвет их и сиянье
созданы бессмертия рукою,
эти Божии произведенья —
как победы и улыбки неба.
Все шары, в различных их нарядах,
весело в глаза мои глядели.
«Ах, Отца честного добрый сыне! —
говорит мне ангел мой хранитель. —
Таковые дивные виденья
каждый вечер наблюдать мы можем,
новые бессмертные идеи
нашу сферу часто осеняют;
всякий день святое наше небо
дарит нам различны наслажденья,
новые мелодии, распевы