«бодрый, смышлёный» [26, 230].
Климент Александрийский (II–III вв.) писал, что «те, которые отделили себя от любого греха во имя Царства Небесного, блаженны. Они есть те, кто постится в мире». Это значит – отказываются от материальных благ, предлагаемых земной жизнью, «делают субботу субботой» [10, 17]. (См. далее у Прокопия Кесарийского о Хильбудии: «Считал величайшим своим приобретением то, что ничего не имел».) Считается, что имя Хильбудий имеет германское происхождение: из Hillibodo – «вестник битвы», в готской огласовке – Hil[i]budeis [19, 215]. «Но если бы оно было так, оно бы и было так»: Хилвуд был бы не стратигом, а марафонцем, как в пословице: «Харитон с Москвы прибежал с вестьми». Но мы всё-таки предпочитаем готской огласовке славянские имена Милвуд и Хвалибуд, отведённые в сторону перед готским словом в научной традиции [19, 215], и русские имена новгородских берестяных грамот периода XI – первой четверти XII вв. Имя жителя Старой Русы в Грамоте № 526 – Житобуд, он задолжал 13 кун и гривну, в истине, то есть наличных денег, а также имя новгородца в Грамоте № 607 / 562 – Жизнобуд, которого погубили и ограбили Сычевичи, сыновья некоего Сыча [15]. На Руси существовала традиция давать человеку два имени, одно – для всех, другое – тайное, только для самого человека и его близких людей. Неспроста речение римлян: nomen est omen «имя есть знак, знамение». Выходило, что человек оказывался «незнаем сам собою» для недобрых духов и недобрых людей. Защищён. Часто первое славянское имя было заведомо непривлекательным. Кийбуд – «дубина пробуждающая». Будъ, бужение, буждение, средний род для будъ [6, 136, 349. – 6, 218]. Мы говорим: весною вся природа пробуждается (от солнечного обогрева. – Л.Г.).
Наконец, следует обратить внимание на Прокопия Кесарийского, на то, что он пишет о «бодром и смышлёном» Хилбуде в своём труде «История войн». «Был некто Хилбудий, муж, выглядевший отлично, и однажды бывший [славным] ромейским полководцем, обитавший в имении Юстиниана царя» (пер. наш. – Л.Г.). Имение это располагалось, как увидим далее, в районе Фанар (Фенер) на южной стороне залива Золотой Рог, который впадает в пролив Босфор. Христианин Хилбуд явился на службу Империи, надо полагать, во главе отряда своих соотечественников, как поступали тогда видные «варвары»-изгои. Поэтому Г.Г. Литаврин считает, что решающее значение имеет истолкование употреблённого Прокопием термина οἰκίας (дом? двор?дворец? усадьба? вилла? и т. д.). Сам византийский писатель дважды использовал этот термин в другом месте в значении «усадьба», «владение», «дом» вместе с находящимися в них и подвластными хозяину обитателями (имений). Литаврин делает вывод, что принадлежность Хилбуда к «дому» Юстиниана не служит доводом против славянского его происхождения. Так что предположение Б.А. Рыбакова, что стратиг Хилбуд мог принадлежать к родовой славянской знати, «скорее закономерно, чем произвольно» [14].