Конечно, были у Владимира и другие воины, но, сколько не присматривался к ним Мефи, так и не смог он никого выделить. И вроде не особенно придирчив был, не нашел никого
В Ростове далеком жизнь была иначе устроена, текла тихо, размерено, все вроде бы было довольны собой, ничего не хотели особенно получить – радовались тому, что имели. А тому, что от них ускользало, не особенно огорчались – не судьба видно. Так думать им спокойнее было.
Но и здесь были свои любимцы и свои забавники, все оживлялось, как только появлялись они на гулянках разных. И первым все время называли юного Алешку. А когда вечером все около костров, как обычно собрались, только его девицы красные и поджидали, парни как-то обиженно переглядывались и недовольство свое проявляли, но ничего поделать они не могли.
И бабы замужние, с улыбкой об очередной его проделке рассказывали. Сначала бес даже ушам своим не поверил, неужели он и на самом деле нашел того, кого так долго искал?
Отец его был приверженцем новой веры, даже служителем бога нового, это и смущало немного, если человек такой заразы набрался, то можно ли отпрыску его доверять, если вспомнить, что яблоко от яблони валится недалеко. Но с другой стороны даже интереснее у такого типа сына-наследника увести, он-то, наверное, мечтает его к храму пристроить, и не подозревает даже, что ничего у него с этим не выйдет. Все сходилось на Алешке, куда не кинь.
Алешка кожей чувствовал грядущие перемены. Он понимал всем сердцем и телом, что последние деньки его легкой и беззаботной жизни уже прошли. Пройдет еще немного времени, и он окажется в своем ином мире, и все там по-другому складываться будет.
И хотя что-то ему переменить, и хотелось – не в тихом же Ростове до конца своих дней оставаться, но с другой стороны тревожно, даже страшно было ему внезапно все начинать сначала на новом месте, быть там невесть кем, кому – то упорно доказывать, на что ты способен и что еще сделать можешь.
Знал богатырь и другое – тот, кто медлит и не принимает никакое решение, должен забиться в угол и не мечтать ни о чем значительном и выдающимся. И точно знал он, что потом обо всем еще жалеть придется. И будешь думать, что возможности были даны немалые, но ничего не смог ты в жизни своей непутевой проделать.
Он внимательно порой глядел на стариков, понимая в глубине души, что пролетит время, и он сам станет таким же немощным, и тогда словами делу не помочь. И не однажды с разбегу бросавшийся в холодную воду, он и на этот раз решил попробовать.