«Доктор», поглядывая в какой-то планшет, несколько раз чему-то удивился и переговорил с конвоиром. У того даже глаза, что называется, на лоб полезли.
После проведенной процедуры Роев приходил в себя достаточно долго, в голове шумело, создавалось впечатление, что в голове кто-то лазит и чешет ему мозг. Под воздействием химии чувство времени Владиславу отказало, тем более что он вроде как даже отключился. Но в какой-то момент колпак с его головы сняли, и «доктор», склонившись, что-то раздельно, четко сказал. Потом повторил вопрос, и – о чудо! – Владислав его понял!
– Ты понимаешь меня? – настойчиво спросил доктор в третий раз.
– Да… понимаю… – на автомате ответил Роев, и – о дважды чудо! – он ответил ему явно не по-русски.
Это обстоятельство его даже выбило из колеи, так что он не стал задавать лишних вопросов, хотя у него их было великое множество.
А еще, благодаря тому, что у Роева с детства отличная память, кою дополнительно натренировали сначала в летном училище, а потом еще в отряде космонавтов, где необходимо запоминать просто гигантский объем информации, он понял, о чем говорил доктор с командиром конвоя между собой до момента процедуры принудительной закачки знания языка. Тут, наверное, наложился еще и тот фактор, что сказывалось воздействие прибора на мозг, и недавние воспоминания были особенно четкими. Владислав словно прокручивал запись на повторе.
– Значит, это и есть тот тип, что устроил нам тут неслабый переполох? – спросил доктор.
– Да. Причем, по ходу, он дикий.
– Почему? Он ведь на космическом корабле прилетел…
– Да какой там корабль! Примитив жуткий… Как прилетел, это еще нужно узнать, для того тебе его и привели, чтобы язык ему загрузил. А что дикий, так у него нейросети нет.
– Вот как?
После этого доктор и заинтересовался головой «пациента».
– Действительно. Что ж, сажайте его в кресло, сейчас посмотрим его данные и загрузим… О! – вглядываясь в планшет, удивился доктор, когда Роева посадили в кресло и прибор, маскирующийся под фен, заработал.
– Что там, док?
– Очень любопытные показатели. Интеллект в районе двухсот тридцати пунктов…
– Круто!
«Ну, это тоже понятно, в космонавты дураков не берут, время „обезьянок“ давно прошло», – подумал Владислав.
– Активная память под сто семьдесят пунктов, – продолжил зачитывать данные доктор.