Дайте мне жить! Сборник рассказов - страница 4

Шрифт
Интервал


– И с дисциплиной у него проблемы! – завёлся учитель физкультуры. – Представляете? Пьём с Александром Петровичем воду, а он без стука, вваливается в кабинет. А на наших предметах без дисциплины никуда, без неё у нас травматизм и нарушение педагогического процесса, – с последними словами физрук покраснел и уселся на диван.

– Да, вот оно всё как оказывается, – после небольшой паузы проговорил директор.

– А я ведь ему по географии четыре поставил, – задумчиво постукивая ручкой по столу, продолжил он. – Посмотри-ка Олег Николаевич, закрыта ли у меня дверь, – обратился директор к физруку.

– Хромает ещё у нас дисциплина, – забормотал директор и чем – то зазвенел под столом.

Человеческая благодарность

Когда речь заходит о благодарности, я всегда вспоминаю рассказ одного человека. Я услышал, это повествование, на работе, а точнее во время обеденного перерыва, несколько лет тому назад.

В этот день я торопился на свидание – это была чудо девушка, но, впрочем, речь не о ней. Мне надо было уйти пораньше с работы, а для этого, что естественно, отпроситься у своего бригадира. Митрич мы его называли.

Я подкатил к Митричу во время обеденного перерыва, когда он присел перекурить.

– Угощайся Митрич, – услужливо протянул я сигареты.

– Нет, – отмахнулся Митртич поморщившись, – я свои, – он неторопливо достал сигареты, чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся.

– Я это, чего попросить хотел, Митрич,– начал я заикаясь.

– Ну, проси, – с расстановкой бросил Митрич и слегка повернулся ко мне.

– Мне бы пораньше уйти на часок.

– Куда это ты собрался? – с интересом посмотрел Митрич.

– Да так, дело одно есть, – замялся я. – Ну, что отпустишь? А я тебя по-человечески отблагодарю.

– По человечески отблагодаришь? – Митрич повернулся ко мне, прищурив один глаз, то ли от дыма, то ли ещё по какой причине.

– А знаешь ли ты, что такое настоящая человеческая благодарность? – и Митрич начал свой рассказ.

– Несколько лет тому назад, завели мы дома кошку, маленькую такую, чёрная вся с белой грудкой, месяца три четыре ей тогда было. Приблудилась она, я её на улице возле подъезда подобрал, принёс домой; жена, конечно, поморщилась с начала, но особо не возражала, ну дети сам знаешь, им, чем больше зверья, тем и лучше тем и веселее. – Митрич сделал паузу, достал ещё сигарету и вновь закурил, я ждал.