Будний день, посетителей в кафе немного. Молодые люди как-то очень легко разговорились. Вьюн понял: так легко и непринужденно он еще не разговаривал ни с кем. Амалия – такое странное, но приятное на слух имя. Они наперебой, как два близких долго не видевших друг друга человека, рассказывали о себе, делясь произошедшим. Доминировали эмоциональные выражения.
Мать Амалии была индеанка. Отца она не помнила, да и не могла помнить. Из рассказа матери узнала, что он был "белый человек", появившийся в ужасную непогоду. Сильнейший ураган ломал деревья, словно спички, разбрасывая постройки индейского поселения, расположенного на границе леса и горной гряды. Гром и молния бушевали всю ночь. Мать Амалии укрылась в пещере, в которой в детстве играла с соплеменницами, мечтая о будущей взрослой жизни. В разгар стихии появился Он, и они закружились в танце любви, забыв о терзающем местность за порогом пещеры урагане. То место стало раем для них. Даже бог их племени был не против. Но бабушка Амалии сказала, что в те мгновения он заботился о жизнях, преданных и верующих в него. Иначе не допустил бы подобного. Утром незнакомец ушел вместе с непогодой, но девушка не жалела о подобной развязке. Ведь то, что она испытала, была не просто краткая любовная связь, нет. Ураган, который рвал с корнями деревья, не мог сравниться с той бурей чувств, что бушевала в момент близости между хрупкой индеанкой и белым.
Бабка Амалии сказала на следующий день дочери, что та должна покинуть поселение навсегда. Та не раздумывала ни секунды. В ней уже тогда теплилась частица белого человека, и она с первой секунды зачатия ощущала ее. Гордая индеанка знала это точно, и в ее голове уже зародилось имя будущего человека – Амалия.
Едва девочка увидела свет, мать устроилась на работу. Бабка Амалии, отправляя дочь во взрослую жизнь, отдала ей большую часть сбережений семьи – деньги и украшения. Но та решила сберечь их для Амалии. Она бросилась в работу с головой, не жалея себя. Девочка росла быстро, как "стройная тростинка", послушная, впитывающая все с молоком матери. Но, видимо, работа во время начала беременности и после забрала много сил у женщины. Она стала часто болеть. С каждым годом становилась слабее. К пятнадцатилетию дочери погасла совсем. Амалия с двенадцати лет вертелась в кафе, помогая матери, а через год работала при музее. Да и владельцы "Трех охотников" не могли оставить семью из двух «свечей». Одна из которых гасла, другая разгоралась. Они помогали им.