– «Чтоб жить взахлеб любя…» есть такие строчки у Евтушенко. Городок любил Евгения.
– Суки! Суки кругом в этом Городке, Антоха. Людей вообще мало осталось. Никто! Никто не поможет. Никто руки не подаст. Сдохнешь, всем похерам будет. Но мы не сдохнем, мы будем биться. Ты, Я, Саня! Мы – воины! Я за вас загрызу. За дочек загрызу!
– Папа, там компьютер завис, – на кухне в сигаретном дыму, ростом чуть выше стола, стояла Виктория.
– Мама придет, сделает. Иди в куклы поиграй. Стой, на планшет.
– Как тебе, Антоха, в этом убогом колхозе живется после Москвы?
– Да слушай, первый год вообще ништяк было. Природа, тишина, нет этой суеты. А сейчас подустал, движухи охота. Да и напрягает, что Городок стеклянный – в одном конце пернул, в другом сказали, что обосрался.
– Эти суки и питаются нами. Поехали со мной в Питер, у меня сейчас заказ будет на ремонт.
– В Питер, конечно, можно, но, Вить, у меня здесь работа. И это…
– И че ты счастлив?
– Не знаю. Стабильно. Ладно, пойду я. Поздно уже. У тебя жена скоро придет.
– Иди! Отсюда не уйти.
Витю несло. Раззадорило. Еще хапка, закрылись глаза. Один на один с мыслями остался.
Антоха шел по улице. Шел домой – домой идти не хотелось. Почему так часто бывает: так хочется оказаться там, где тебя нет, сделать то, что сейчас ну никак не получается, увидеть то, что сейчас просто невозможно? А потом спустя время, оказываешься там, делаешь и видишь, что хотел, а кайфа нет? Нет той сладости, с которой об этом мечтал. «Был бы телепорт», – думал Антоха, но сам понимал, что просто не имеет никого понятия, где бы он хотел оказаться. Наверное, там, где все иначе, но только не дома. Где? Дома ждут, как ни крути, но так хотелось прийти домой, и, чтобы там все уже спали.
– От вас поехали, на отворотке на Акишево остановились, да, есть еще такая деревня. Сейчас там вроде пять домов, где круглый год живут, осталось. Летом может домов пятнадцать. Так вот, там столько рыжиков набрали. Такие большие, сочные, как булки. Веришь! Нет? Рыжики, как булки! Кааак бууулки, – щебетала по стационарному телефону пышная, как булка, Вера Андреевна, уже год как вышедшая на пенсию, но все еще работающая главным бухгалтером на чахнущем местном маслозаводе. – Антон гулять ушел. Опять что-то с отцом не поделили. Опять угрюмый ходит. Чувствует…