Сорок два — прекрасный возраст. Кто-то становится бабушкой,
кто-то уходит в декрет, а вот Алла Николаевна получила развод. В
письме, которое она прочла утром, муж сообщал, что уехал к маме,
что квартиру оставляет ей и детям, но… «я так больше не могу, ты
вечно на работе, а я мужчина».
Вздохнув, женщина невесело хмыкнула, припоминая длинные светлые
волосы, которые уже несколько недель «украшали» пальто мужа. Алла
отложила письмо: пережевывать все, что случилось, было больно. Она
выпила ромашковый чай, приклеила на веки патчи от отеков и
покраснения, а потом упала в постель с ноутбуком. Отгул ей,
конечно, дали, но работу никто за неё не сделает.
Однако работать Алла Николаевна не смогла, и руки сами собой
открыли папку с фотографиями. Сердце щемило, на глазах снова
выступили слезы. Вот они все вместе на шашлыках у друзей, а вот —
на пляже у местного соленого озера смешно машут шляпами от солнца.
А вот салюююют! Слезы струились по щекам, не принося
облегчения. К вечеру она кое-как сумела взять себя в руки и
позвонила детям. Потом, конечно, снова рыдала, но стало как-то
легче. Сын буркнул, что отец — козел, а дочь внезапно легкомысленно
заявила:
— Наконец-то, ты, мамочка, поживешь для себя! Ну когда ты
последний раз была в салоне?
Алла Николаевна обиделась. За внешностью она следила. У нее была
любимая парикмахерская, знакомый мастер по маникюру и даже «точка»
в местном маркете, где можно было прикупить интересных корейских
штучек для ухода за кожей. Вообще, ей часто говорили, что на свои
сорок два она не выглядит, «а со спины, так и вовсе пионЭрка»! –
любил пошутить один из друзей мужа.
— Недавно была! – сердито буркнула она.
— А теперь ты будешь ходить туда без угрызений совести! –
отмахнулась Варвара и, поболтав немного о своих делах,
отключилась.
Мать только вздохнула, вспоминая себя: ей в двадцать лет
тоже некогда было слушать маму и бабушку.
На следующий день накатила тоска. Решив бороться с ней
проверенным методом, Алла Николаевна вышла на работу пораньше.
Сумка — на плече, поверх строгого черного пальто — объемный яркий
шарф, короткая стрижка с парой цветных прядок и стильные очки –
привычный образ.
Только вместо серой утренней улицы она двинулась в сторону
парка. Длинная прогулка по дорожкам, усыпанным разноцветной
листвой, кофе из яркого бумажного стаканчика, музыка в наушниках –
торжественная и трагичная «Токатта фуга ре минор» … Когда кофе
кончился, а ноги устали, Алла присела на скамейку, глянула на
мобильник: через полчаса нужно быть на работе. Еще десять минут
холодного свежего воздуха, пахнущего горечью опавших листьев, и
снова книжная пыль, гул коридора, топот детских ног, шипение
взрослых, ворчание бабулек, перебирающих горы потрёпанных любовных
романов…