— Лен, зачем тебе мозгоправ?
— Я же говорю, маньяк. Простой водитель не
знал бы о том, что я здесь делаю. Могу поспорить, тот же Рома вообще не в курсе
моих визитов к Васильеву. Ты что, следишь за мной?
Блин! Опять перешла на
«ты»! Да что же это такое-то? Сама нарушаю свои же правила… И это совсем не тот
случай, когда они для этого и существуют.
Я машинально подняла взгляд, встретившись с
серыми глазами, смотревшими на меня, не моргая. Понимая, что совершила ошибку,
я тут же пригубила остывший кофе.
Остатки мокко плескались на донышке, но я
растягивала эти тридцать жалких миллилитров, пила маленькими долгими глоточками.
Но кофе, как бы я не старалась, все же закончился и мне пришлось убрать от лица
стаканчик.
— Нарочно и не придумаешь, — произнес Давид
загадочно. — И ведь не специально же. Я-то знаю, что ты не стала бы.
— Чего не стала бы?
Уголок его рта приподнялся. Я посмотрела на
водителя, пытаясь понять, что он городит. Но Давид, не объясняя и улыбаясь,
наклонил голову, будто видит что-то милое и очень забавное. А после он поднес к
моему лицу руку.
— Давай…те без этого, — я постаралась
отодвинуться, но его палец мазнул чуть выше моей верхней губы.
На подушечке его пальца горочкой собралась
пена от взбитых сливок. Давид запустил палец в рот и удовлетворенно промычал,
прикрывая глаза. Я замерла, дыхание участилось, сердцебиение скорой пульсацией
заставило меня задрожать. Это было очень сексуально. Я смотрела на его лицо и
не могла оторвать от водителя взгляд.
Почему? Почему на него такая реакция? Он же всего лишь очередной
парень, который хочет затащить меня в постель!
— М-м-м… Ты все равно слаще в тысячу раз, —
протянул он, его веки дернулись, а руки вмиг сгребли меня. Он тут же прошелся
по моим губам языком, облизывая меня. — Нет, в миллион раз.
Ловко ухватив меня за затылок, блондин сжал
мои запястья свободной рукой, чтобы я не смогла оттолкнуть или ударить это
забывающее рамки приличия хамло.
Мягко поцеловав меня, он сжал мои руки крепче.
И это был невыносимый безумный контраст между тем, каким он может быть сильным
и грубым, но при этом так нежно и чувственно целовать.
— Пожалуй, хватит. Еще привыкнешь, — прошептал
он в мои губы.
Давид поднялся первым. Я же растеклась по
лавочке как те взбитые сливки, что еще недавно расплавились от горячего кофе в
моем бумажном стаканчике. Раскрыв зонт, он аккуратно взял меня за руку и
потянул на себя.