Признаться, иду я действительно с трудом, ноги ватные, в голове хаос. Зато неловкость постепенно отступает – алкоголь даёт о себе знать.
Когда заходим в спальню, Игорь зарывает дверь позади и снова упирается в меня взглядом.
– Что-то произошло? – спрашивает участливо. – Ты очень задумчивая. С племянником успеваете все оформить?
Он всё-таки за меня переживает. Искренне.
– Да-да, брат с женой уже на старте, – отвечаю быстро, – им скоро должны дать ответ. Просто сегодня был сложный день, – говорю и почему-то чувствую себя виновато. – Непривычно вот так, столько времени... на глазах у... твоих друзей. Они ведь могут что-то понять. Заподозрить...
– Не переживай, – черты лица Игоря становятся мягче, – Варюш, ты им понравилась. Ни у кого сомнений нет, да и сейчас разницей в возрасте никого не удивишь. Отдохни и не думай об этом. Если будут вопросы, я сам на них отвечу, тебя никто не обидит.
Киваю, и снова чувствую себя виноватой. Игорь же, ещё раз спросив, точно ли со мной порядок – уходит. А я, не прикрыв до конца дверь, смотрю ему вслед.
Это я должна интересоваться его состоянием, а не наоборот. И думать должна не о его сыне, а о том, чтобы никто не заподозрил нас в обмане. Глубоко дышу, чувствуя, что щеки горят и, закрыв дверь, припадаю к ней спиной.
Все хорошо, нужно просто собраться и выйти к остальным. И плевать на то, что прямо сейчас, с большой вероятностью, Кристина стонет в объятиях Дэна. Возможно, даже в комнате напротив.
Когда раздается стук в дверь, я решаю, что это Игорь вернулся, но, распахивая ее, замираю. На пороге действительно Князев. Только младший.
Смотрит так мрачно, делает шаг, мне приходится отступить, и, оказываясь в комнате, Денис прикрывает дверь позади себя.
Я не знаю, зачем он пришел, не понимаю, но от его взгляда по коже бегут мурашки. Страх, волнение, предчувствие? Почему он так смотрит? Молчание накаляет обстановку, я открываю рот, чтобы спросить, какого черта он забыл в нашей спальне, но Денис меня опережает:
– Про кого ты говорила? – он стоит, засунув руки в карманы. Скулы напряжены, укор в глазах убивает на месте, напряжение вмиг подскакивает до критической отметки.
Я, конечно, сразу понимаю, о чем речь, и сердце в груди пропускает несколько ударов. Денис смотрит исподлобья, а у меня снизу вверх прокатывается очередная волна дрожи. Тревога усиливается, сердце принимается стучать по новой, громко, слишком быстро. Алкоголь немного приглушает чувства смятения рядом с ним, и я вдруг разом вспоминаю, как мне тогда было больно.