, который включает в себя предписания внешние и внутренние, и именно одностороннее выполнение предписаний создает парадоксы. «Религиозность» в индийском понимании тождественна праведности: неважно,
каким богам вы поклоняетесь, а важно,
как вы это делаете. Путь религии составляют четыре явных действия: жертвование, изучение священных писаний, благотворительность, покаяние, – их нередко выполняют бездушно и напоказ. Но кроме того, праведный человек соблюдает четыре внутренних правила, взращивая в себе такие качества, как честность, терпение, прощение, нестяжательство. И тигр, и кот втираются в доверие, проявив глубокую религиозность, которая предполагает внутреннее достоинство. «Все подвержено разрушению, даже тело, и лишь религия поддерживает нас всю жизнь и после смерти», – такова позиция кота. Хотя все религии различны, их объединяет
идея ненасилия, вот почему религиозность сама по себе вызывает доверие, независимо от вероисповедания. Праведность – основа взаимности, а сложная структура добродетели выступает залогом подтасовок.
Второй аргумент кота: «Я гость!». Здесь вступает в силу кодекс гостеприимства: даже заклятого врага следует принимать в доме, как гостя. По индийским обычаям, если гость выйдет за ворота дома, неудовлетворенный приемом и разочарованный в своих ожиданиях, то он по праву оставит груз своих тяжких грехов нерадушным жильцам, а с собой унесет накопленные ими заслуги. Даже нижайший из смертных заслуживает почитания в доме знатных особ, явившись как гость, ибо вместе с ним в дом вступают все боги. Нежданный гость, ищущий приюта под крышей бедных людей, по меньшей мере может рассчитывать на чашу питьевой воды, место на полу, соломенную подстилку и задушевную беседу. Гость – воплощение всех богов… А значит, под него можно неплохо подделаться! Конечно, гость должен соответствовать своей миссии – быть воплощением добродетели, даже если ему довелось заночевать в стане врага. Но и это требование подчас на руку «игрокам»… Когда вы принимаете гостя, между вами обоими на короткий срок устанавливается негласная договоренность, кто есть кто. Однако в определении визитера как гостя, согласно нити-шастре, важно внимательно смотреть не на происхождение (или касту), а на манеры поведения.
В глухом лесу жили душа в душу ворона и олень, пока не повстречался им шакал. Завидев крутые бока оленя, тот сглотнул слюну и подумал: «Как бы я полакомился его мясцом! Но сначала придется завоевать его доверие…» С великой осторожностью приблизился шакал к оленю и вежливо поинтересовался: «Как поживаешь, дружище?» Олень настороженно поднял уши: «А ты кто?» Шакал с готовностью отвечал: «Я обитаю в этом лесу без друзей, словно без души в теле. Увидел тебя и решил стать тебе другом, чтобы снова вернуться к жизни». Олень согласился подружиться, и как только стемнело повел шакала на свое лежбище под деревом. Завидев их с вершины, ворона подлетела и каркнула: «Друг мой, кого ты привел? Разве можно доверять незнакомцам?» Шакал огрызнулся и заметил: «Ты бы помолчала – было время, когда ты сама встретилась с оленем впервые! И все же ваша дружба постепенно выросла и окрепла». Пришлось вороне смириться, и зажили они вместе. Однажды шакал повел оленя на крестьянское поле, заранее вызнав, где расставлена западня. Стоило несчастному запутаться в сетях, как шакал затаился в ожидании, пока он ослабеет. Но тут прилетела ворона, наконец-то разыскавшая пропавшего друга, и прокаркала: «Предупреждала я тебя, послушайся хоть теперь меня – как придет хозяин, притворись мертвым». Найдя поутру в сетях мертвого оленя, хозяин выпутал его и оставил на меже, а олень вскочил и убежал. Тогда хозяин заметил метнувшегося вслед шакала и пристрелил его из ружья. (1.3)