- Пегги? – Спросил, внезапно, Павел. – Ты ещё здесь?
- Да! – Отозвалась та.
- Рядом кто-то есть? – Спросил он.
- Морита, Джонс, Дуган, Филипс, Хоулетт. – Перечислила она. –
Чего ты хочешь?
- Хочу, чтобы были свидетели! – Произнёс Павел, после чего
достал из внутреннего кармана своей шинели красную бархатную
коробочку, вставая на одно колено перед сидящей за штурвалом
самолёта девушкой. – Стефани Грейс Роджерс! Я, Павел Александрович
Кречетский, люблю тебя больше собственной жизни! Ты – мой мир, моя
война, моя страсть и мой покой. Скажи: ты выйдешь за меня?
- Да! Да, Паша, я выйду за тебя! – С радостной улыбкой
произнесла Стефани, а её слёзы досады сменились слезами
радости.
- Так держать, Кречетски! – Послышался голос Филипс. – Учти, я
застолбила себе место на вашей свадьбе!
- И я! – Вторила ей Морита.
- Про меня не забудьте! – Сказала Джонс.
- Надеюсь, среди напитков будет не только шампанское! – Хмыкнул
Хоулетт.
- Ура, гуляем! Стефани с Полом проставляются! – Произнесла
Дуган.
- И я буду! – Последней произнесла Картер, когда самолёт уже
оказался ниже облаков.
- А после погуляем на вашей с Говардом! – Произнёс Павел,
хватаясь за руку Стефани, крепко сжимая её пальцы. – Если что – все
встретимся у скамейки перед прудом в Центральном Парке!
- Где было наше первое свидание? – Спросила Стефани.
- Именно там! – Поцеловал он её, в щёку, чтобы не отвлекать ту
ещё сильнее от управления. – Не забудьте передать Старку наше
приг…
В этот момент связь оборвалась. Самолёт коснулся льда, его
носовую часть смяло, оглушая обоих суперсолдат, после чего медленно
погрузился под лёд, вот только парня во время столкнувения вынесло
из кабины сквозь проём, где ранее было ветровое стекло, из-за чего
он оказался на льдине. Холод заставил его впасть в подобие
анабиоза, не дав ему, в итоге, даже очнуться от удара, а всё новые
и новые бураны замели его, погребя под собой.
Позже, в восьмидесятых, когда общий климат планеты станет
теплеть, кусок льда, на котором лежало тело Павла, отколется от
основной части ледяного покрова, и течение понесёт его куда-то,
чтобы где-то в конце девяностых прибиться к берегам Канады в
отдалённых местах, где и начал таять, постепенно высвобождая парня
из своего плена…
Павел открыл глаза. Всё его тело затекло, голова кружилась, а
обед, казалось, готов был выйти обратно.