Сегодня же демография следующая: на одного мужчину приходятся от
пяти до семи женщин. Лучше всего дела обстоят в СССР, Китае, Англии
и Японии. Про Китай и Японию понятно – где Франция, а где – они? А
про СССР и Англию?
На самом деле просто. Француженки не оставляли своего потомства
в России и Англии во время наполеоновских войн, потому что в первой
стране им дали крепкий отпор, в итоге отослав их обратно во
Францию, некоторых, при этом, несущих под сердцем русских детей, а
во второй они так и не смогли высадиться. Именно поэтому в Англии и
России сейчас на одного мужчину приходится всего три женщины, а в
Китае и Японии – две. Однако статистика ухудшается с каждым
годом.
Мужчины пока ещё не стали теми женоподобными истеричками, какими
их описывали в фанфиках по вселенной марвел-11, но и Павел попал не
в двадцать первый век! Всё ещё будет!
Вообще, это даже логично. Банально, если взять средневековую
русскую, норвежскую или немецкую крестьянку и поставить рядом с
современным европейским мужчиной, то мужества в этой теоретической
Прасковье, Грэтте или Брунгильде будет больше, и это даже не говоря
о представителях сексуальных меньшинств.
Да и с годами как-то так получилось, что мужскую роль в обществе
все больше и больше стали брать на себя женщины. Многие страны
перестали призывать в армию мужчин, ограничиваясь женщинами, в
отношениях добиваться и дарить цветы партнёру стало женской
обязанностью, а тепло домашнего очага всё больше стало становиться
мужской заботой.
Короче, узнал Павел много. Узнал, прифигел, и от того немного
пересмотрел своё поведение. Ему повезло, что, судя по книгам в
библиотеке, мужская роль в российском обществе всё так же
сохраняется примерно такой же, как и в его мире. Скорее, из
советской риторики по равноправию, женщины стали более
мужественными, хотя и сохраняют ту же, что и ранее, женскую
роль.
В одной книге, кстати, было написано, что жениха лучше искать из
славян или англичан, потому что они, во-первых, менее притязательны
и более надёжны, не желают сидеть на шее девушки, сами проявляют
галантность и вообще – замечательные, а во-вторых, шанс рождения
мальчика от русского или британца как минимум в два раза выше.
В разрезе такого восприятия, Павлу стало понятно, почему Стефани
проявляла к нему такой интерес. Да и библиотекарша, которая
наверняка видела что-то похожее в этой или других книгах, кидала
заинтересованные взгляды на парня по имени «Пауль Александр
Кречетски», который мог быть либо поляком, либо русским, либо ещё
каким славянином.