Девчонки в этом году закончили школу и теперь отрывались по
полной. Не знаю, как они сумели достать шампанское, но почти все из
них были навеселе. Единственной трезвой среди них была только
Альха, да это и не мудрено. Особенности их дара не позволяли иметь
в крови ни капли алкоголя, и при дворе Императора их за глаза
называли "вечно печальными". Хотя лично я не видел Фарносовых в
печали ни разу. Порой шумные и мило суетливые, любящие привлечь к
себе всеобщее внимание — да. Печальные? Не-е-ет.
Вот и в этот раз, увидев нас с Женькой ещё издали, Альха что-то
сказала и начала стягивать с себя купальник. Впрочем, две узкие
полосочки ткани назвать купальником можно было с большой натяжкой.
С визгом и весёлыми выкриками, за ней последовали и остальные
девчонки. Насмешливо посмотрев в нашу сторону, Альха подхватила
ладонями свои совсем не детские груди с маленькими коричневыми
сосками, призывно покачала ими вверх-вниз и… резко развернувшись к
озеру, побежала к деревянным мосткам. В самом конце настила, она
мощно оттолкнулась от досок и, сделав сальто с пируэтом, красиво
вошла в воду. Следом за предводительницей, толкаясь и поднимая тучу
брызг, сверкая каплями воды на обнажённых телах, устремилась вся
девичья компания.
— Чё делать будем? — повернул ко мне голову друг, — Там сплошные
аристо, да ещё и… в натуральном виде. Мне в ту сторону и
смотреть-то нельзя, не то что подойти.
Женька был сыном начальника службы безопасности имения, которого
ещё дед сделал слугой рода, и дворянского титула, естественно, не
имел.
— Брось, девчонки сами начали эти игры. Пошли присядем, хочу
посмотреть, как они выкручиваться будут, когда вода немного хмель
из них вытянет, — ответил я, стягивая футболку, и заметив, как друг
расстегнул штаны, добавил, — Вот только до плавок раздеваться не
советую, иначе все увидят твой сильно выпирающий интерес, а им
только этого и надо.
Раздевшись по пояс и скинув обувку, мы сели на расстеленное
Женькой большое махровое полотенце и, блаженно жмурясь на солнце,
начали громко обсуждать достоинства весело плескающихся в воде
девиц. Пока из озера не вышла Альха. Ничуть не стесняясь, она
подошла к нам, прямо на ходу подхватив с травы широкое полотенце и
чуть склонив голову набок, начала вытираться. Скосив глаза на
друга, я увидел его отвалившуюся челюсть и толкнул его локтем в
бок.