Чтобы было удобно, я надел спортивный костюм, еще советский,
цвета выцветших чернил. Бабушка посчитала, что ей будет удобнее в
длинной цветастой юбке и такой же яркой кофте навыпуск. В таком
одеянии она походила на цыганку.
Вечером мы долго спорили, у кого должны быть деньги. Бабушка
настаивала, что – у взрослого, то есть у нее. Я – что у меня,
мотивируя тем, что если вычислят, что мы с деньгами, то те же менты
в первую очередь обшмонают ее, а меня никто не тронет. Наверное,
час мы препирались, наконец она сдалась и засела за шитье
матерчатого кошелька, который крепился к поясу. Его следовало
надевать под одежду и уже не трогать.
Над головой бормотало радио, причем там не песни крутили, а
проповедовала какая-то секта.
— По моим расчетам, — сказал я, — если продадим черешню по
пятьсот, будет тысяч семнадцать. Абрикосы брал по сто восемьдесят.
Если тоже сбыть по пятьсот, получится около десятки. Итого двадцать
семь тысяч чистыми. Картошка ж еще… Тридцатка, короче говоря.
— Оптимист, — усмехнулась бабушка.
— Это не самый оптимистический прогноз, я просто удвоил цены, но
они могут быть и выше.
— Или ниже.
— С чего ниже, когда на севере это все не растет? Нужно
рискнуть, а не каждый на такое пойдет, на горбу дотащить — тяжелый
труд. Каждый будет стараться продать за максимальную цену, ведь
поставки не налажены, а людям хочется витаминов.
— Пашка сможет! – поддержал меня Каюк, потянулся к очередному
куску пирога на тарелке, откусил и замер, потому что чистый мужской
голос выкрикнул из радио:
— Человек обязательно умрет!
Дальше последовал рассказ про поднятие чакры Кундалини по
позвоночнику, о бренности человеческого бытия и судном дне. И лишь
когда прозвучало имя Секо Асахары, я встал на стул и убавил
звук.
Каюк воскликнул с набитым ртом:
— Эй, интересно ведь!
— АУМ синрике — дерьмо, — скривился я. – Это опасная секта. Не
дай бог туда попасть – выпотрошат. Пудрят мозги, живут на взносы,
убивают своих, не говоря про чужих.
Хитрый японец закинул сети на территорию бывшего СССР, где
бродят стада легковерных граждан, и преуспел.
— Правильно, — кивнула бабушка, — нечего всяким басурманам к нам
лезть.
— Они японцы, — поправил я.
— Тем более нечего.
Юрка же со мной не согласился, ему хотелось дослушать сказочку.
Как и многим согражданам, попавшим в сети этой организации.