Однако, это не так, и я всё ещё
тут.
Что это может означать? Что помощи, скорее
всего, ждать не стоит. По какой причине — уже вторичный вопрос,
имеющий малую важность в данный момент.
Самое главное же сейчас — это выбраться
отсюда. Хоть как, но надо выбираться отсюда, ибо... я
голоден.
Как бы странно это не звучало, но я ощутил
это практически с момента своего пробуждения.
И
это далеко не слабый голод.
По
ощущениям, я сейчас готов съесть в несколько раз больше того,
сколько ем обычно. И для такого худого парня, как я, который обычно
никогда не налегает излишне на еду, это очень много. Не говоря уже
о том, что при этом это и крайне странно. Можно сказать, даже очень
странно.
Впрочем, это хотя бы можно объяснить
логически тем, что я мог тут пролежать так день-другой.
В
таком случае всё встаёт на свои места. Разве что, кроме того,
почему за это время меня так никто и не забрал отсюда. Впрочем, как
я сказал ранее, этот вопрос я отложил на потом, решив лишний раз не
забивать голову тем, на что вряд ли смогу найти ответ в ближайшее
время.
Всё же куда важнее сейчас было определиться с
тем, что мне сейчас делать.
А
вариантов, если так подумать, было и не много.
Первым же делом я осмотрел себя.
Как оказалось, одет я в свою обычную,
повседневную одежду для прогулок: кроссовки, джинсы, футболка и
толстовка. Всё в привычном чёрном цвете, дабы не привлекать к себе
лишнего внимания окружающих.
Осмотрев себя, я принялся проверять все
карманы.
Вот только... ничего не обнаружил.
Совершенно ничего.
А
ведь я всегда, когда выходил из дома, брал с собой телефон,
наушники, ключи и банковские карты. Однако сейчас ничего из этого
при мне не было. Совершенно.
Словно меня ограбили, решив забрать
совершенно всё, на всякий случай.
И
если это само по себе, мягко говря, плохо, то в нынешней ситуации —
это... просто ужасно.
Я
не могу связаться с миром и позвать на помощь, и даже не могу
узнать своё местоположение и дату, благодаря чему, хотя бы примерно
прикинул бы, сколько прошло времени с момента моей потери
памяти.
На
всякий случай осмотрел весь пол, но, увы, так ничего и не нашёл,
сколько бы не искал, — ни своих вещей, ни чужих. И даже того, что
могло бы указать на то, что тут произошло.
—
Херово...
А
делать всё равно что-то надо было, ведь словно в подтверждение моих
слов мой живот заурчал, напоминая о необходимости
поесть.