– А рабочие файлы есть? – уточнил Дан.
– Есть, – немного нахмурился Джим. – А что, ты умеешь с ними
работать?
Дан кивнул и подтянул к себе свою сумку. Так как он снимал для
блога, сумку с ноутом носил с собой. Он у него планшетного типа,
экран сенсорный и клавиатура при необходимости убирается назад.
– Думаешь, что нашу версию запороли, а твою примут? – хмыкнул
Джим.
Дан и не думал на него обижаться за это. С его позиции
предложение Дана наверняка выглядит как бравада молодого неумехи –
они же не знают, что у Дана опыт в создании хитов побольше, чем у
них.
– Думаю, попробовать стоит. Ты же не хочешь дебютировать с тем,
что они сделали?
Джим недовольно поморщился, соглашаясь. Он ушел в раздевалку, а
после принес Дану флешку с оригиналом и скинул демо от
агентства.
Инсон увязался с Даном в комнату для вокальных практик, вместе
сели за стол и Дан открыл программу со всеми звуковыми
дорожками.
– Что будешь делать? – деловито спросил Инсон.
– Уберу часть чужих сэмплов и наложу свою мелодию… И слова бы
переделать. Может бридж не вокальный, а как раз рэп?.
– Где слова? – деловито спросил Инсон.
Дан перекинул файл с текстом на телефон и его уже вручил Инсону.
Иногда говорят, что исправлять чужое сложнее, чем писать свое. Но
не для Дана. Учил его все же в большей степени талантливый
аранжировщик, так что перемешивать между собой дорожки и куплеты
ему было несложно.
– Что нравится больше всего? – спросил он у Инсона.
– Сильно звучит вот эта часть, про шаг в неизвестность… я бы
только исправил прыжок в воду…
Дан посмотрел, куда указал Инсон. Прочел вслух… здесь не столько
рифма, сколько ритм – если прочесть чуть иначе, теряется ощущение
музыкальности… а если переделать в рифму?
– Шлюз открывается, я делаю шаг в открытый космос? – неуверенно
протянул Дан по-английски.
На корейском у него плохо получается рифмовать. Он хорошо
говорит на нем, но все эти годы жил в США, поэтому пока для него
корейский еще не стал чем-то естественным.
– О, классное сравнение… Можно же расширить строки?
В к-поп корейский и английский миксуют в какой-то просто
ужасающей манере, иногда чуть ли не через слово. Но Дану такое не
особо нравилось, поэтому и тут были некоторые сомнения – почти вся
эта часть песни на корейском…
Но тут Инсон уверенно добавил несколько строк, оставив на
английском только одну строчку: