Вопросов было много. И ответы на них
еще предстояло найти.
— Так, Эдвард, — произнёс Томас. —
Эдит говорит верно. Нам сейчас нужно спасти Вашингтона.
Он схватил Эда за рукав и переместил
его к палатке так быстро, что тот даже не успел ничего понять. От
неожиданности Эдвард чуть не уронил одну из бочек, что стояли в
повозке, но успел ее удержать.
— Тише, — шикнул Томас.
— Мог бы предупредить, — шикнул
Эдвард в ответ.
— Подожди, — раздался голос Гюстава
из наушников. — Ты можешь путешествовать во времени самостоятельно?
В смысле, точно так же, как и мы? Зачем тебе тогда машина
времени?
— Почти, — проговорил Томас. — Я все
это, конечно, могу, но это вредно для моего организма.
— В каком смысле вредно?
— Я старею.
— О чем вы? — не понял Эдвард.
— Долгая история, — отмахнулся
Томас.
— Я тебе сейчас ее расскажу! —
воскликнул Гюстав и на одном дыхании поведал ему о том, как
мутировал ген Томаса.
— Так ты говорил серьезно, что тебе
двести три?! — воскликнул Эд.
— Ну тише! — снова шикнул Томас. —
Да. И если я перемещаюсь во времени своими силами, то начинаю
стареть. Не знаю, как это работает, но я предпочитаю
«Жемчужину».
— И на сколько ты постарел сейчас? —
поинтересовался Гюстав.
— От такого небольшого путешествия
мне ничего не будет, — отмахнулся Томас и вернулся к теме: — Нужно
найти нарушителя, у вас ведь есть его фото?
— Да, — ответил Эдвард.
Он заметил, что марсианину неприятна
поднятая тема, поэтому решил переключиться обратно на работу.
Быстро включив часы, он нашел фото Камиля в своей галерее. Они
часто делали селфи в прошлом, пока никто не видел, а потом иногда
их рассматривали, вспоминая, какие эпохи им удалось повидать.
На одной из фотографий было хорошо
запечатлено лицо Камиля. Это был молодой мужчина с темной короткой
бородой, крашеными белыми волосами и смягченными чертами лица. Он
был добрым малым и всегда беспрекословно исполнял приказы. Эдвард и
подумать не мог, что этот человек когда-нибудь захочет совершить
нечто плохое. И не просто захочет, а действительно совершит. Они
долго проработали бок о бок и стали друзьями. Камиль показал себя
надежным товарищем, на которого можно было положиться. Эдвард ему
доверял так же, как Гюставу, и теперь об этом очень жалел. Неужели
он с самого начала был не тем, за кого себя выдавал? И как Эдвард
мог этого не заметить? Может, Жиллен правильно сделал, раз
отстранил его от задания...