Ксюшка начала что–то
подозревать, пытливо вглядывается мне в лицо. Делаю вид, что не замечаю.
– Вы так аппетитно едите,
что мои тоже захотели, – она берет сразу два огурца.
– Ешь, ешь, тебе все в
двойном размере надо, – хихикает Наташа и поднимается. – Пойду припудрю носик.
Провожаю ее оценивающим
взглядом будущей мамочки. Ксюша говорила, что Наташа тоже беременна и срок ее
больше, чем у Ковалевой. Возможно, у нас с ее будущей золовкой он даже
одинаковый. Визуально еще не заметно.
Ксюшка придвигается почти
вплотную ко мне.
– Не хочешь мне ничего
рассказать?
Та–ак, и когда я успела
спалиться?
– Что? – делаю вид, что
не понимаю. Буду все отрицать до последнего.
Потягиваю сок из трубочки.
Куда деть глаза, чтобы меня не раскрыли окончательно?
– Странная ты сегодня, –
складывает дважды два Ксюша. – Вино не пьешь, париться не пошла. И на огурчики
тебя тянет. Давай, признавайся уже. Тоже ждешь ребенка?
Глаз–алмаз!
– Пойду поплаваю, – хочу
встать, но подруга удерживает меня за локоть, заставляет остаться на месте.
– Юля! – предупреждающе.
Все, я так больше не
могу. Нервы не выдерживают. Накопилось.
– Ксюша, – со стоном тыкаюсь
носом в ключицу Ковалевой. – Я сама только сегодня узнала. Тест сделала…
– Оу! Поздравляю,
дорогая! Как я рада за тебя! – Ксюха ласково обнимает меня, поглаживает по
голой спине. Чем–то ее радость похожа на материнскую, от этого еще горше на
душе.
Мысль, что нас за душещипательным
разговором могут увидеть остальные и у них возникнут вопросы, заставляет
отлипнуть от подружки, сесть прямо. Обмахиваю лицо ладошкой. Жарко, влажно,
плаксиво.
Дышу глубоко, чтобы
набежавшие было на глаза слезы исчезли.
– А кто счастливый отец?
Да вот же он, в бассейне!
Ржет с мужчинами, пока я тут на частички распадаюсь.
Закрываю лицо ладонями –
не хочу его видеть.
– Эй, ты чего, Юль? Ты
из–за отца ребенка, что ли? – Ксюха озадачена. – Да ладно? – шокированно. –
Женя? – подглядываю за ней сквозь щелочку в пальцах. Именно такой я себе и
представляла реакцию Ковалевой. – Когда вы успели? Только не говори мне, что в
ту ночь, когда вы оба ночевали у меня дома… О боже, Юля! – зажимает рот рукой.
– Два с половиной месяца! То–то какая–то неведомая сила меня с дивана сгоняет,
стоит сесть на него! – хихикает.
Смешно ей!
– Скажи ему! – требует,
когда первые эмоции схлынули.