Мальчишки... если бы я не была в таком шоке, непременно закатила бы глаза и обсмеяла обоих.
– Это решать Джун, – сурово осадил Сакар.
Глава нашего клана всегда был мудрым и рассудительным. Давно уже научился усмирять горячность, свойственную всем темнокрылым. Чего нельзя сказать о его сыновьях.
– Джун решила завести себе раба? – хмыкнул старший из них.
Призванный дёрнулся, как от удара. Зубы стиснулись, глаза полыхнули – даром, что светлые.
Ну, можно и так сказать. Защитник полностью подчиняется тому, кто его призвал. Только не припомню, чтобы кто-то призывал себе подобного.
Я не стала сдерживать улыбку, но Светлокрылый лишь поднял голову и гордо расправил плечи.
В этот момент вперёд вышла Трис. Жена нашего главы, фактически, тоже глава клана. У нас правит семья. Чета.
Яркая, красивая женщина со сверкающими тёмным хрусталём волосами. Сильная. Волевая. Признаться, её мы иногда побаивались больше, чем самого Сакара.
– Любой Светлокрылый, – сузив глаза, произнесла она, – переступивший порог дома Темнокрылых, должен почтить их на коленях!
Едва уловимый жест рукой, и ноги Светлого подкосились. Сопротивляясь, он через силу рухнул на пол.
Действительно, была когда-то такая традиция. Тот, кто приходит в дом противоположного цвета с прошением, обязан склонить свою волю и гордость.
Трис не отрываясь смотрела на парня, который, явно противясь магической силе, поставил сначала одну ногу. Затем встал на вторую, распрямляясь.
– Я не пришёл ничего у тебя просить, Тёмная-вин, – проговорил он, не то выражая неуважение. Не то действительно не зная, как зовут хозяйку замка. – Я здесь по воле магии.
Парень снова расправил плечи. Трис промолчала, не сводя с него суровых карих, со сверкающими искорками глаз. По губам, показалось, скользнула улыбка.
Светлый так и стоял, выдерживая множество взглядов Темнокрылых. Заинтересованных, презрительных, насмешливых.
Стойко выносил их, застыв в центре круга, вызывая в душе неожиданное, незнакомое чувство.
Мой взгляд мимо воли скользнул по сильной шее и волевому подбородку.
– Имя! – приказала я, остановившись перед лицом своего приобретения.
– Не помнишь? – хмыкнул он, не отводя взгляда.
– Бледной немощью не интересуюсь, – передёрнула я плечами под одобрительное гудение молодёжи.
Впрочем, не сказала бы, что немощь... но не показывать же ему, что он хорош!