И сразу пришли воспоминания. Тупой
сильный удар по ногам, кувыркающееся небо, всплеск багрового огня и
тошнотворный дым, забивший легкие. Дрожащей рукой Антон откинул
одеяло и уставился на ноги, плотно забинтованные от голеней до
колен. С отвращением выдернул изо рта прозрачную трубку и ощутил
позыв к рвоте. Справившись с ним, он улыбнулся. Ноги и руки, судя
по всему, в порядке, значит, его успели довезти до больницы и
спасти.
Заполошно запищала аппаратура. В
комнату стремительно влетела молоденькая медсестра в длинном халате
и в кокетливой белой шапочке. Она подскочила к тележке, на которой
стояла система жизнеобеспечения, отключила противный прерывистый
писк и наклонилась над Шубиным. На миловидном лице девушки
пронеслась целая гамма чувств: от обеспокоенности до радости. Убрав
трубку и вытерев Антону рот и подбородок салфеткой, медсестра
спросила:
- Антон Васильевич, как вы себя
чувствуете?
- Никак, - выдавил из себя хрип
Шубин. – Пить…
Девушка тут же обмакнула его губы
влажной ваткой, и он жадно облизывал живительные капельки воды,
чувствуя, как пропадает шершавость на языке.
- Потерпите, сейчас я позову доктора,
- сказала медсестра. – А потом дадим вам попить из трубочки.
Она вскочила и выбежала из комнаты.
Шубин закрыл глаза и стал равномерно дышать, пытаясь
проанализировать свое состояние. Вроде бы ничего не болело, разве
что остро ощущалось как ноют все мышцы от долгого лежания. Ничего,
это поправимо. Как только встанет на ноги, сразу начнет
тренироваться, чтобы прийти в норму.
В дверях возникло оживление.
Невысокого росточка мужчина с оригинальными усами, завитыми на
кончиках как у гусар, в таком же белом халате, как и на знакомой
уже девушке, маячившей за его спиной, размашисто вошел в палату, и
по пути захватив стул, направился к кровати.
- Юрий Аристархович, он самолично
извлек изо рта назогастральный зонд, - доложила медсестра, когда
мужчина сел и начал осматривать лежащего Шубина.
- Не переживайте, голубушка, -
сосредоточенно водя взглядом по перевязанным ногам, откликнулся
доктор. – Он же не во сне это сделал, а вполне осознанно. Вы
понимаете меня, Антон Васильевич? Слышите хорошо?
- Более чем, - голос у мужчины стал
более громким, хрипы исчезли.
- Прекрасно. Помните, что с вами
случилось?
- Машина взорвалась. А потом –
темнота.