Так что ближе к лету личная гвардия
насчитывала шестьдесят человек, и еще десять кандидатов, которые не
прошли по каким-то сложным параметрам, учиненным Могутовым, перешли
на службу в городскую дружину. Владимир понимал: надеяться придется
только на себя. Отец ясно дал понять: помощь он даст только в самой
тяжелой ситуации. А что ею являлось, понятно: клановые
столкновения, когда политические и финансовые проблемы не решатся
мирным путем.
И все-таки княжич решил съездить в
Тобольск, чтобы решить проблему не за спиной отца, а откровенно с
ним поговорить. Он взял с собой Марину, захотевшую повидать
родителей, и вместе с десятком бойцов выехал из поселка в
предрассветных сумерках. По тяжелым лесным дорогам доехали до
Туринска, откуда уже по хорошей дороге помчались с ветерком до
Тобольска.
Первым делом, как только обнялся с
матерью, отцом и братьями, не уехавшими в конвое до Балхаша, он
попросил приготовить баньку.
- Надо поговорить, - шепнул Владимир
отцу. – Без лишних ушей.
- Добро, - кивнул князь, ничему не
удивляясь.
Усадьба Строгановых находилась не в
самом Тобольске, а чуть восточнее, в светлом сосновом лесу,
протянувшемся вдоль речки Курдюмки, где жил весь Род, включая
Патриарха Егора Петровича Строганова, его братьев, семью самого
Андрея Егоровича и многочисленную рать слуг. Можно сказать, здесь
был тщательно охраняемый поселок, насчитывавший больше двух сотен
человек.
Баня находилась на невысоком песчаном
берегу Курдюмки; выложенная диким камнем дорожка вела к речке между
густыми зарослями ивы. С добротно построенных мостков можно было
прыгать в воду после парилки. Дно речки здесь углубили, расчистили
и облагородили берега. Пляж для прислуги и бойцов был отдельным от
господского, чтобы не пересекаться без необходимости.
Владимир скинул с себя одежду в
предбаннике и зашел в жарко натопленное помещение. Отец запаздывал,
поэтому он сначала плеснул на каменку ковш кваса, глубоко вдохнул в
себя пряный горячий запах и сел на полок, чтобы как следует
пропотеть.
Князь Строганов появился позже.
Кряжистый, набравший к годам вес, отец примостился рядом и с
интересом поглядел на ногу сына, отливающую розоватой кожей.
- Не увидел бы – не поверил, что
Никита без всяких Целителей вернул тебе ногу, - сказал Андрей
Егорович. – Так и поверишь в посланника Перуна на земле. Значит, я
был прав, вкладываясь в активы медицинского центра.