Юная чародейка оглянулась по
сторонам. Клановые волхвы были спокойны, отслеживая плотную ауру
большого количества людей. Анора поняла. Замеченный ею парень умело
скрывал свой эфирный контур – или это делал за него кто-то другой -
на общем фоне бурлящих аурных всполохов и готовился нанести
удар.
- Опасность! – пискнула девушка
внезапно севшим голосом.
- Ты о чем, красавица? – удивился
один из волхвов, мужчина в годах с короткой бородкой. Как он
услышал ее голос в какофонии музыки и шума зевак.
- Надо проверить вон того парня в
серой куртке! – она ткнула пальцем в сторону молодого человека, уже
непонятно как оказавшимся за ограждением.
- Обычный нахал, думает автограф у
Его Императорского Высочества получить, - пожал плечами бородатый
волхв, но в его сторону посмотреть изволил, да еще магическим
взглядом. – Сейчас его охрана нейтрализует…
Он не успел закончить фразу, как по
всей площади возле эллинга разнесся вздох, вместивший в себя
удивление, страх и восторг. Долговязый юноша легко разметал
бросившихся к нему трех полицейских, а потом столкнулся с
гвардейцами, поспешившими на помощь. Анора с тревогой наблюдала,
что охрана не справляется с парнем, упрямо шедшим к цесаревичу, а
здоровые и сильные бойцы как кегли отлетали по сторонам. Никто не
стрелял, боясь попасть в людей. Никто еще не понимал, какая
опасность надвигается на всех собравшихся здесь.
- Двойной купол! – приказал бородатый
своим коллегам, наконец-то сообразившим, что здесь не все так
радужно и прекрасно. – Щит над цесаревичем! Готовность к атаке!
- Ничего не получится! – закричала
Анора и рванулась вперед, умудряясь растолкнуть вставших плотной
цепью гвардейцев. – Он пробьет любую защиту!
- Не путайся под ногами, девчонка! –
рявкнул кто-то над ее ухом в поднявшейся суматохе и попытался
оттащить в сторону.
Анора рассвирепела. Да как они смеют
мешать ей! Болваны не понимают, что сейчас произойдет! Живот
противно скрутило, внутри разгорелся огненный комок, мгновенно
распространившийся по всему телу. Великолепная трансформация из
статичного состояния в боевое и было той самой отличительной
особенностью, которую заметил дедушка Фархад. И она сделала все,
как учил Патриарх. Пальцы обрели крепость, голова очистилась от
сомнений и колебаний. Оставалось только шагнуть навстречу рвущему
все преграды парню. Цесаревич стоял спокойно, сжимая руку
напрягшейся Нины, и лишь растекшаяся на лице бледность говорила о
его внутренней решимости ждать финала долгой охоты. Ведь на это и
был расчет, зачем убегать и прятаться? Рыба, наконец, клюнула, и
теперь предстояло вытащить ее на берег.