— Да, стонал! — подтвердил Олег, — и да, кончил! Потому что у
нас мужиков всё так устроено! Если долго тереть член, то мы в итоге
кончаем. Но ты то где была в это время?
— Как где? А куда ты пихал свой член?
— Вот не знаю куда, не было понятно! В резиновую бабу какую-то!
Сунул, вынул, будто сам с собой. Лежишь, глазами хлопаешь. Не
стонешь, не дышишь тяжело, губки не закусываешь. Как же так-то?
Сухая, как резиновый шланг, если б не чёртов лубрикант, вообще бы
мозоль натёр к чёртовой бабушке!
— Ну не умею я стонать, как эти проститутки в твоих фильмах, что
теперь делать?
— Как в фильмах и не надо! Я тебе их для примера показал, чтобы
ты хоть что-то сделала, а не в потолок глядела, пока я тружусь в
поте лица, чтобы хотя бы возбудить тебя.
— А что надо было сделать? Отсосать тебе? Взять в рот твой… —
она указала на его белые, вообще не эротичные труселя.
— Это называется минет, — уточнил он, поджав губы, — и нет, о
таком я и не мечтаю!
— Тогда зачем показывал? — Света села за стол и сделала
несколько глотков чая, чтобы успокоиться и согреться. От этого
скандала ещё и есть захотелось, какую-нибудь большую шоколадку с
орешками или торт.
— Чтобы ты увидела, как девушкам это нравится. Смотрела же как
глаза закрывают, облизывают, будто он вкусная конфета. Ты же любишь
конфеты.
— Фу! — откликнулась она, — он же не конфета, это как палец
пососать. Какое может быть удовольствие?
— Какое какое? Сексуальное! Мне было бы приятно, а тебе от этого
тоже. Это же дорога с двусторонним движением, Света!
— И отчего мне, должно быть, приятно? Раз эта двусторонняя
дорога ведёт и ко мне. Как ты грудь мою месишь, будто тесто? Или
пальцами в трусах шебуршишь?
— Не шебуршу, а ласкаю! Ты что же ничего не чувствуешь от этого?
Тебе не приятно?
— Нет, ничего приятного в этом нет. Спину почесать и то
удовольствия больше.
Олег изумлённо вытаращил на неё глаза?
— То есть в прошлый раз, когда я тебя раздевал и гладил во всех
местах, а ты лежала, люстру разглядывала, это потому что ты вообще
ничего не чувствовала?
— Ну… вроде того, — опустила глаза Света.
— И когда я засаживаю, тоже ничего не чувствуешь? — напирал он,
придвигаясь ещё ближе и уже пугая её своим напором. Сегодня его
жалобы на унылый секс были страшней обычного и перешли всякие
границы.
— Ну, я не знаю. Может, у тебя член маленький? — спросила она,
робко поднимая взгляд.