Пусто. В большом кожаном кресле — никого, компьютер
выключен.
Господи, я действительно такая дура? Повелась на слова Беляевой
и теперь, как шпионка-недоучка отправилась ловить его с поличным?
Слухи все же врали?
Я быстро вышла, проклиная себя последними словами. Я так хотела
его разоблачить, что пошла на какую-то мутную сделку с кадровичкой,
истерзала себя за весь день сомнениями, а теперь припёрлась в офис
Вострова, чтобы понять, что ничего не было!
Это фиаско!
Какое-то движение привлекло моё внимание, мелькнув в боковом
зрении. Я притормозила и оглянулась, в матовом стекле перегородки
конференц-зала были видны какие-то тени. Конференц-зал? Нет! Это
уже совсем за уши притянуто!
Но что-то понесло меня туда, к этой плотно закрытой двери и
неизвестности за ней. Там мог быть кто угодно. Уборщица столы
натирает после совещания!
Я чуть толкнула дверь и заглянула внутрь. Волна жара прокатилась
по моему телу от середины спины и до самой макушки. Коленки едва не
подкосились, и я удержалась только на дверной ручке.
Абсолютно голый Матвей стоял спиной ко мне у большого овального
стола и ритмично двигался, сдавленно постанывая. Ягодицы его
сжимались и напрягались с каждой фрикцией, а женские ноги,
обхватывающие его талию, в этом же ритме подпрыгивали, стуча
пятками по копчику. Только шумное дыхание и оглушительно звонкие
шлепки голых тел друг о друга наполняли это просторное помещение,
отражаясь от гладких стен с прекрасной акустикой.
Матвей начал порыкивать, как он делал вчера, вжимая меня в
багажник своей машины.
— Кончай! Кончай! — со стоном выдавливал он из себя.
У меня перед глазами потемнело, и воздух вдруг кончился в
лёгких. Это был он! Никаких сомнений! Эту задницу и спину я знала
слишком хорошо, этот голос. Да что перебирать особые приметы. Это
Матвей Востров — мой жених! Мой гражданский муж!
— Кончай! — он запустил руку между ними, явно добираясь до
женщины под ним и делая с ней тоже самое, что и со мной.
Нет, наоборот!
Она хрипло застонала и впилась пальцами в его спину, оставляя
красные борозды, пока я как заворожённая глядела на то, как его
ягодицы сокращаются спазмами, слушала, как он стонет: «Да! Вот
так!». И кончает!
Да…
Я попятилась назад, едва чувствуя под собой пол.
Вот так…
Как оглушённая я развернулась и пошла в сторону лифта. Вошла в
ослепительно светлую кабину и уставилась на экранчик с номерами
этажей.