— И что, кроме вас, это было сделать некому? — мрачно
уточнил Борис Иванович.
— Я не знаю. Но Полина Аркадьевна сама осталась с
Иришей.
— Но вы не могли не слышать крик девочки. Почему не
вернулись?
Казалось, девушка побледнела еще сильнее.
— Меня силой задерживал Филипп, — дрожащим голосом
проговорила Луиза, непроизвольно потирая запястья, на которых уже
проступали следы синяков.
— Значит, так. Решили саботировать мой приказ, Светлана
Дмитриевна? Это вы зря, — голос хозяина дома обжигал
холодом.
— Боря, зачем при посторонних? — недовольно спросила
свекровь. — И из-за кого? Ну, привезли к нам какую-то малявку? И
что?
— Не смей так говорить о собственной внучке! — рявкнул
мужчина.
— Да неизвестно от кого нагуляла ее непутевая мамаша.
Вся в собственную мать. Как сама родила без мужа, так и Наташка
пошла по ее стопам…
— Замолчи, женщина, — прорычал старший Чаровский. —
Иначе я за себя не отвечаю.
— У мя есь па! — гордо выдала маленькая проказница, так
и сидевшая на руках у деда.
Только эти слова не убедили ее бабушку.
— Но я не лю па! Не лю! — опять заплакала Ириша,
уткнувшись в шею деда.
— Ну что такое? Не плачь, маленькая. Деда не даст тебя в
обиду, — пообещал Борис Иванович внучке.
***
Малышка почти успокоилась на руках деда. Она вцепилась в
его плечи и что-то шептала на ухо. Хотелось бы понять, какие тайны
сейчас выдает эта кроха.
Мужчина с Иришей на руках вышел из столовой и поднялся
по лестнице, в сторону нашей комнаты. Только они прошли
мимо.
— Борис Иванович, — окликнула я мужчину, — наша комната
тут.
Свекор застыл, мрачно посмотрел на Романа, который шел
за нами.
— Сам пока не разобрался с этим. Кажется, и это фортель
от мамы.
— Сама напрашивается… — мрачно проговорил хозяин
дома.
— И что ты сделаешь ей? — хмыкнул Ромка.
Ответить мужчина не успел. Иришка встрепенулась, резко
высвободилась от рук деда и кинулась в нашу комнату.
— Тики! Пойя выинуя Тики! — опять заистерила
девочка.
— Ириша, мы обязательно найдем Тики, — пообещала я,
хватая дочку, которая готова была сигануть в раскрытое окно за
любимым мишкой.
— Кажется, это твое, кроха, — раздался знакомый до боли
голос за моей спиной.
— Тики! Ти наёл Тики! — радостно закричала девочка,
обнимая плюшевого мишку. — Сибо, — улыбнулась она
отцу.
В сердце опять воткнулись тысячи острых иголок. Было
тяжело наблюдать за моей егозой и Иваном, присевшим напротив нее на
корточки. Как же они похожи...